А на Ямале, где огромные пространства занимает тундра, в нынешнем году на программу «Сохранение лесов» потратят 117,4 миллиона рублей. Здесь свыше 80 процентов целевых средств уйдет на противопожарные мероприятия. В автономии ежегодную потерю лесных угодий оценивают приблизительно в 13 тысяч гектаров. Из них доля поврежденных огнем составляет в среднем 15 процентов. Большая часть рубок проводится в границах лицензированных участков нефтегазовых компаний. В 2019-м лесовосстановительные работы планируется провести на территории совокупной площадью около 800 гектаров. Следовательно, для восстановления хотя бы относительного баланса темпы следует наращивать, на чем и настаивает Рослесхоз: в РФ площадь воспроизводства лесов должна вырасти с 935-ти до 1554 тысяч гектаров в год.
Между тем только в УрФО, по данным профильного окружного департамента, в прошлом году лесные пожары охватили около 300 тысяч гектаров лесных угодий. Предотвращение пожаров, их своевременная ликвидация способны намного уменьшить ущерб. Тут важно учесть еще и поджоги вырубок браконьерами — они уничтожают следы преступления, а в результате полыхают обширные таежные массивы. А еще нередки и контролируемые поджоги для включения лакомых участков ценных насаждений в разряд горельников с последующей санитарной вырубкой.
Реальный объем нелегальных заготовок древесины оценить сложно. Незаконные вырубки все чаще удается обнаруживать с помощью беспилотников, но их пока недостаточно. Довольно эффективно наблюдение из космоса, однако и оно пока не всеохватно: в нынешнем году в Тюменской области мониторинг, позволяющий сопоставлять спутниковые снимки с данными системы ЛесЕГАИС, ведется только на территории двух лесничеств. С начала года выявлены признаки нарушений на четырех участках. И не факт, что черных лесорубов найдут и накажут.
Браконьеры уничтожают следы преступления, а в результате полыхают обширные таежные массивы
— Нужно обеспечить прозрачность информации не просто о лесных участках — о самом ресурсе, чтобы можно было, грубо говоря, идентифицировать каждое бревнышко — откуда оно. Мы сталкиваемся с отсутствием публичных данных о транспортировке леса и продуктов его переработки. До сих пор любой может написать, что везет лес из такого-того региона, и поставить на документе печать некоего ООО. И все — никакой инспектор не проверит достоверность информации. Таким образом идет легализация незаконной древесины, — констатирует глава комитета Госдумы по природным ресурсам Николай Николаев.
Эффективный метод идентификации древесины — ее биометрический учет посредством сканирования и сличения годичных колец деревьев со спилов стволов, пней, веток и пиломатериалов — предложил тюменец, однофамилец депутата Андрей Николаев (подробно об этом мы рассказывали в статье «Зри в кольца», «Экономика Уральского округа» от 12 апреля 2018 года). Молодой ученый, замдиректора по научной работе Сибирской лесной опытной станции — филиала Всероссийского НИИ лесоводства и механизации лесного хозяйства имеет свою точку зрения и на борьбу с теневой продажей древесины, и на методы восстановления лесных ресурсов.
Андрей, удалось ли широко внедрить ваш метод — биометрический учет древесины?
Андрей Николаев: С одной стороны, он востребован и доказал свою эффективность в ходе расследования десятков уголовных дел, связанных с незаконной добычей древесины в регионах Уральского округа, в Омской области, Пермском крае. С другой — наши технические возможности крайне ограничены, и потому широкого распространения биометрия, к сожалению, не получила. Мы не раз предлагали создать на базе опытной станции национальную лабораторию с базой обработки, анализа и систематизации фотографических сканов, с IT-хранилищем. К сожалению, нас не слышат.
А незаконных вырубок еще много?
Андрей Николаев: По нашей оценке, их объем, возможно, даже превышает объем легальных. Помимо известных видов браконьерства, есть множество ухищрений, способов как бы незаметного «прихвата» незадекларированных ресурсов. То арендатор самовольно выходит за границы своего участка, «подрубая» соседние. То его работники тайком от него подчищают сопредельные территории. Или фактический объем лесонасаждений оказывается значительно больше указанного в документах из-за некорректных исходных данных, и тогда «излишки» уходят налево…
В то же время, как известно, в Тюменской области осваивается лишь малая часть расчетной лесосеки. В чем причина?
Андрей Николаев: В качестве лесосеки. Неосвоенные ресурсы — это в значительной степени низкотоварная лиственная древесина. Спрос на нее скромный, заготовка подчас на грани рентабельности. А вот запасы товарной березы иссякают. В свое время IКЕA изучала потенциал наших березняков. Сырьевая база компанию не устроила.
Но ведь низкотоварная древесина очень даже пригодна для целлюлозно-бумажного производства. Построить ЦБК власти области мечтают с начала этого века.
Андрей Николаев: ЦБК, относительно экологически безопасный и высокотехнологичный, «переваривающий» любую бросовую древесину, — проект очень затратный. Настораживает и то, что некоторые комбинаты ради снижения себестоимости продукции используют в производстве «хорошую» древесину, часто отказываясь от «плохой». Тем временем на выработанных делянках, как правило, остается масса якобы бесполезных ветвей, верхушек, молодых деревцев, пней. Их или сжигают, или закапывают на перегнивание, повышая риск возникновения пожара. А вот заготовители из КНР, арендующие в России участки зрелого леса, демонстрируют рачительный подход к природным богатствам. После китайцев ничего не остается — все востребовано, все используется.
Довольно значительные средства целевой бюджетной программы тратятся не только на охрану, защиту леса от пожара, но и на выращивание нового. Высаживают достаточно, чтобы возобновить ресурс?
Андрей Николаев: Говорить об эффективном лесовосстановлении пока вообще не приходится. В Тюменской области, по нашим наблюдениям, выживает менее четверти саженцев. Причины разные. Одна из них кроется в упрямом стремлении вырастить желанную для промышленной заготовки сосну в местах, где почвы совсем не подходят для хвойных пород. Вот береза для южных лесостепных районов региона естественна, однако за выращивание товарной березы, столь необходимой в виде кряжа производителям фанеры, у нас не берутся.
Другой пример, о котором рассказали во время проведения в Тюмени Национального лесного форума представители нефтяных компаний Югры: им предлагают компенсировать вырубки засаживанием болотистых мест, где саженцы обречены на гибель. Таким образом можно освоить солидные суммы, отчитаться о лесовосстановлении — и получить нулевой результат.
Экономика Отрасли Ресурсы Общество Природа Филиалы РГ Урал и Западная Сибирь УрФО Тюменская область
в избранные источники News
