После того, как Россия аннексировала Крым и дестабилизировала восток Украины под предлогом того, что народные массы, выступающие за евроинтеграцию, свергли правительство сторонника России Януковича, в регионе сложилась самая напряженная геополитическая и дипломатическая ситуация со времен окончания холодной войны, полагают эксперты. Так, в статье, опубликованной несколько дней назад в американском журнале Foreign Affairs под названием «The Sources of Russian Conduct», Александр Мотыль (Alexander J. Motyl) дает американскому правительству ряд рекомендаций. Резюмируя вышедшую в свет много лет назад статью Джорджа Кеннана (George F. Kennan), Мотыль отмечает: несмотря на то, что сегодня Россия не так предана коммунистическим идеалам, как Советский Союз, в своей враждебности к Западу она ничем не отличается от СССР.
Но какие аспекты российской политики на Украине возвращают многих американских аналитиков к теме холодной войны? Подробный анализ этого вопроса недавно представил Рой Эллисон (Roy Allison) в статье «Russian „deniable“ intervention in Ukraine: how and why Russia broke the rules», в журнале International Affairs. Попытаемся кратко обобщить идеи Эллисона, профессора Оксфордского университета, занимающегося изучением вопросов, связанных с Россией и Восточной Европой.
По мнению Эллисона, политика, которую Москва проводит на Украине и особенно в Крыму, является главной угрозой стабильности и безопасности Европы и в целом Запада в период после холодной войны. Хотя данный вопрос рассматривается в большей степени в контексте военной угрозы и безопасности, Эллисон полагает, что действия России, подпитывающие враждебные настроения в отношении Запада, опасны, в том числе, и с точки зрения международного права, дипломатических норм. Фактически Москва пытается легитимировать свои действия, подкрепляя их международным законодательством и некоторыми историческими дипломатическими прецедентами (инцидент Косово). Что позволяет Москве столь резко противопоставлять себя миру? Конечно, тот факт, что она является важным региональным игроком и обладает постоянным креслом в Совете Безопасности ООН.
Но такая позиция России, полагает Эллисон, может зажечь пламя нового противостояния между Россией и Западом, которое потушить будет не так уж и просто. Ведь антизападничество и евразийская ориентация Путина, который известен своей жесткой манерой и после президентства Медведева вновь взял бразды правления в свои руки, с каждым днем становятся все сильнее. И, действительно, после утраты Украины (что стало для Путина большим потрясением) российский лидер, считающий распад Советского Союза «крупнейшей геополитической катастрофой XX века» и мечтающий о возрождении Великой России через создание Евразийского Союза, постепенно начал проводить все более агрессивную политику, идя по пути конфронтации и «новой холодной войны» с Западом. Соответствующие свидетельства мы могли в очередной раз наблюдать на саммите G20 в Австралии.
Как отмечает профессор Эллисон, расценив украинские события как «антиконституционный переворот», Путин тотчас же, не задумываясь, перешел к активным действиям и, используя российскую армию и, прежде всего, военную разведку (в чем впоследствии признался и сам Путин, несмотря на то, что поначалу отрицал этот факт), захватил Крым и взял под свой контроль восток Украины. В этом вопросе принципиальные аргументы России состоят в следующем:
1) Смена власти на Украине привела к свержению главы государства, пришедшего к власти путем выборов, и поэтому незаконна. По мнению России, эти события необходимо рассматривать в контексте «оранжевой революции» и «арабской весны».
2) Русскоязычное население на востоке Украины и в Крыму нуждается в защите от атак украинских фанатиков и нарушения «прав человека».
3) Смена власти на Украине — прямая угроза военному присутствию России в Крыму и Черном море.
4) В силу того, что беспорядки на Украине могут обернуться для России масштабной проблемой беженцев, она незамедлительно должна вмешаться в сложившуюся в этой стране ситуацию.
5) Народ в Крыму и на востоке Украины сам призвал на помощь Россию, поэтому внешнее вмешательство законно (в этой связи Россия приводит пример некоторых военных интервенций, которые в прошлом году осуществила Франция в Африке при поддержке региональных властей).
6) В Крыму был проведен демократический референдум, и население Крыма сделало демократический выбор, реализовав свое право на самоопределение.
Однако, как полагает Эллисон, со всеми этими аргументами можно поспорить. Прежде всего, источник смены власти на Украине — не только уличные демонстрации. В тот период, который последовал за этими массовыми волнениями, Янукович бежал в Россию, а украинский парламент (Верховная рада) объявил президенту импичмент и в демократической форме отправил его в отставку. Во-вторых, согласно заявлениям американских властей, какой-либо серьезной ситуации, которая действительно угрожала бы безопасности русскоязычного населения в Крыму и на востоке Украины, никогда не было. А этот аргумент, который так отстаивает Россия, скорее выполнял функцию предлога. В-третьих, изначально временное правительство на Украине заявило о намерении придерживаться международных соглашений, оно не препятствовало и не угрожало российскому военному присутствию. Иными словами, и этот аргумент — не более чем повод, которым Россия воспользовалась для вторжения в Крым. Четвертый тезис, который в прошлом был использован Западом при вмешательстве в Косово (1999) и в Ливию (2012), является и вовсе безосновательным на Украине, так как проблема не приобрела столь массового масштаба. В-пятых, согласно украинскому законодательству, решение о вмешательстве иностранных вооруженных сил должно быть принято Верховной радой, то есть и в этом вопросе у России не было каких-либо оснований, за исключением слов Януковича, лишь выражающих намерение. Кроме того, вмешательство на Украину противоречит Будапештскому меморандуму 1994 года. В-шестых, недействительны и заявления России о том, что референдум в Крыму был «демократическим», ведь он состоялся в присутствии российских танков и в условиях ограниченной свободы.
Помимо приводимых Россией аргументов, можно говорить о трех основных причинах вмешательства России на Украину. Первая из них является геополитической и связана с желанием России вновь стать крупной региональной силой в Евразии. В этой связи главный страх для России и Путина представляет соседство с Европейским Союзом и НАТО. Поэтому оставшаяся в прошлом в Берлине граница между Западом и Россией, по мнению Путина, сейчас может быть проведена между Западом и Восточной Украиной. Но даже в этой ситуации Евразийский Союз, в который не войдет вся Украина, едва ли будет достаточно эффективным для того, чтобы создать Великую Россию, о которой грезит Путин. Поэтому Россия продолжит проявлять настойчивость в украинском вопросе. По мнению мыслителя, апологета неоевразийства Александра Дугина, Россия под предлогом событий на востоке Украины и вовсе должна быть нацелена на присоединение всей Украины к своим территориям. С точки зрения геополитических целей России, важным в этом процессе достижением стало приобретение Крыма. Но для русских националистов этого недостаточно.
Вторая важная причина связана с исторической идентичностью России и российской цивилизации. Для российских государственных деятелей и прежде всего таких русских националистов, как Путин, Украина всегда была частью «русского мира» в силу присутствия в этой стране большого количества русскоязычного населения, наследия древнерусского государства и сильных исторических связей. Поэтому ни при каких обстоятельствах российский лидер не сможет отказаться (и не откажется) от Украины. Единственное, что способно остановить Россию — сила.
Третья и последняя в этом списке причина относится к внутренней политике России. Путин, который рассматривает свержение Януковича как направленную против себя угрозу и источник дестабилизации, стремится сохранить за собой кресло президента и в этой связи не может пойти на уступки на Украине. Единство такой страны, как Россия, с большим количеством столь непохожих друг на друга этнорелигиозных элементов и весьма низким уровнем благополучия народа, способен обеспечить лишь харизматичный лидер с жесткими методами руководства. Российская жесткость опирается не только на агрессивность, но и на рациональные основания. Ослабление лидерства в этом регионе может привести к быстрому распаду государства. Если в глазах народа лидер начинает выглядеть слабым (особенно в тех странах, что не способны в полной мере обеспечить национальное единство, существующее в западных обществах, и высокий уровень экономического благосостояния), и у народа возникает убежденность в том, что он в силах свергнуть правящий режим, это может без труда вовлечь страну в гражданскую войну и привести к распаду. Поэтому для обеспечения единства России Путин в некоторой степени играет роль «жесткого государственного деятеля».
Но, несмотря на эти основания, которые в определенном смысле можно считать справедливыми, совершенно очевидным становится следующий факт: все эти события провоцируют российскую агрессию и вовлекают мир в обстановку «новой холодной войны». По сути, эта ситуация наносит вред обеим сторонам. Запад (особенно администрация Барака Обамы в США) выглядит в этом процессе слабым и, как стало очевидно на недавних промежуточных выборах, теряет свои силы. Россия же в силу западных экономических санкций и падающих цен на нефть вступает в процесс экономического спада. Что еще важнее, российские олигархи, собственность и активы которых Запад блокирует, начинают занимать антипутинскую позицию.
Остановить это, как недавно отметил Генри Киссинджер (Henry Kissinger), можно только в том случае, если вернуться к докризисной стадии. И, несмотря на то, что Украину больше не возглавляет Янукович, важно достичь соглашения о том, чтобы эта страна, с одной стороны, не становилась членом ЕС и НАТО, а с другой — имела право свободно торговать как с Западом (ЕС и США), так и с Востоком (Россия). В этой связи нельзя не обратить внимание на конструктивные предложения, которые в последнее время поступают из Германии. Речь идет прежде всего о недавних, обнадеживающих с этой точки зрения заявлениях Зигмара Габриэля (Sigmar Gabriel) — министра экономики Германии и лидера Социал-демократической партии Германии, который, как считается, продолжает традицию Герхарда Шредера (Gerhard Schröder). В противном случае, как предупредил последний лидер СССР Михаил Горбачев, мы неизбежно придем к новой холодной войне.
Озан Ормеджи
Источник: inosmi.ru
