В этом году поток проклятий в адрес «либералов» достиг пика. Причем как в прессе, так и среди так называемого «простого народа». Куда ни ткни – везде обличения в духе «о, либералы наконец-то себя полностью разоблачили», «либерализм показал свое звериное лицо», «либералы показали, что полностью чужды русскому народу» и т.д. При этом, однако, ответ на основной вопрос – а кто это, собственно, такие? Либералы – это кто? Что имеют в виду люди, когда обличают «либерализм»?– так и остается непроясненным.
Я вот, к примеру, сам считаю себя либералом, человеком либеральных убеждений – имея в виду, что я являюсь сторонником свободы и частной собственности – в частности, свободы слова, свободы собраний, свободы выбирать себе религию или не выбирать никакой; я также за равенство всех перед законом независимо от любых расовых, чиновных, национальных, гендерных и любых других различий, и против вмешательства государства в частную жизнь граждан и в свободу предпринимательства.
И не оставляет мысль, что я либерал в каком-то другом, не массовом смысле слова. Иначе ведь придется признать, что адресатом всех этих инвектив являюсь и я сам – то есть это я «показал звериное лицо» и «полностью чужд русскому народу». Но что же – обличающие «либерастов» ненавидят свободу? Или им не нравится равенство граждан перед законом, они хотели бы, чтобы на чиновников и особо богатых закон не распространялся? Едва ли.
Достаточно очевидно, что человек, гордо называющий себя либералом, и улюлюкающие блогеры, клеймящие «либерастов» — на самом деле имеют в виду РАЗНОЕ. Это две разные реальности – «книжное», научное, исходящее из здравого смысла понимание либерализма – и тот жупел, в который превратили либерализм нынешние «властелины дискурса», то, чем считают либерализм в массовом сознании.
Разобраться в этой путанице очень важно прежде всего для самих либералов. До сих пор ведь в этой среде принято свысока третировать мнение «быдла». Людишки, мол, орут сами не знают что, какая нужда анализировать ту труху, что заменяет им мозги? Ясно ведь, что они «по дефолту» понимают все неправильно.
Беда в том, что снобистская позиция ведет прямиком в «политическое гетто» — в коем все нынешние либералы и пребывают, причем уже достаточно давно. С «основной массой» никогда не удастся войти в диалог, если не найти с ней общего языка. А для общего языка необходимо в первую очередь договориться о терминах.
Либерал и толпа
Итак, либерал, чуть оттопырив губу, начинает говорить что-то про частную собственность, свободу личной жизни, свободу слова и тому подобное. Серая масса обычных обывателей мычит что-то в духе «мы, барин, всех этих слов не понимаем-с». И тут же начинает азартно орать «Долой либерастов!!» Смешавшись, либералы уходят со сцены, проклиная в блогах промеж собой «этот дикий народ, этих тупых, злобных, агрессивных ватников». Вслед несется улюлюканье. СТЕНА.
Нет, этак взаимопонимания не добиться.
Для начала я бы рекомендовал все-таки понять, что же вкладывают добрые сограждане в слова «либерал», «либерастня» и производные? Причем надо отметить, что какая-то степень корреляции, безусловно, присутствует – то есть те, кого толпа клянет «проклятыми либералами», обычно (но не всегда) и сами себя тоже либералами числят. То есть механизм различения, встроенный в нынешнее массовое сознание, какое-то отношение к реальности имеет.
Я, кстати, давно провожу эти эксперименты – прошу своих собеседников в ответ на их эскапады объяснить, что такое в их понимании «либералы» и «либерализм». Результат, как правило, плачевный. Если хочешь рассориться со старым френдом – спроси его, что он сам называет словом «либерализм» или «либерастия». Люди сформулировать не могут, чувствуют в этом какой-то подвох, обижаются и в гневе уходят.
Образчики попыток. «Что такое либерал? – Ну, это такие, как Чубайс! – В смысле – нанотехнологиями занимаются? – Да нет!!! (обижается, уходит)
«Что такое либерал? – Которые за приватизацию, вот! – Если приватизацией не занимался, значит, не либерал? – Да нет, ну… (зависает)
«Либерал – это… — Это те, кто получает деньги госдепа! Те, кто за пиндосов!!! – Ну вот я не получаю денег Госдепа, что ж я – не либерал теперь?! – Врешь! Лопатой гребешь! (обижается, уходит)
И т.д. Складывается странная картина: либералов все ненавидят, но при этом четко определить, кто это такие, не могут.
Недавно я, как мне показалось, понял этот извив народной психологии и могу дать четкое определение. Еще раз специально уточню для тонких душ истинно либерально настроенных единомышленников: я говорю не о том, «кто такие либералы на самом деле», а об их образе в «народном бессознательном». Поговорим о том, какими их (нас) видят и ПОЧЕМУ такими видят.
Народное понимание либерализма
Народное понимание должно быть максимально простым. Оно таким и является: «Либерал – это тот, кто считает, что сильный всегда прав». Соответственно, либерализм – это представление о «праве силы», или даже о том, что (в противоположность известному фильму) «В силе – правда». Вот именно такое понимание и вызывает сегодня поистине бешеное неприятие «либерализма» в самых широких слоях населения.
Хронологически можно заметить, что особенно остро неприятие либерализма совпало с украинским кризисом, в частности, с аннексией Крыма, и тут можно углядеть некое противоречие. Ведь на первый взгляд власти РФ осуществили с тем же Крымом вполне силовой сценарий: очевидно, что Россия больше Украины по площади, почти вчетверо больше по населению, богаче Украины, имеет больше ресурсов, более мощную армию – словом, Россия Украины сильнее. Вот Россия пришла и «отжала» у соседа приглянувшуюся территорию по этому самому «праву сильного», то есть поступила, с точки зрения массового сознания, вполне вроде бы «по-либеральному». Отчего ж тогда такой всплеск именно антилиберальных настроений?!
А дело в том, что «первый взгляд» ошибочен – и народ своим нутром это вполне понимает (как, кстати, и отечественные либералы). И действительно – либеральный взгляд на «крымский вопрос» исходит из прямо противоположного: оттяпав у соседа кусок территории, Россия выступила против «мирового сообщества», против разом и ЕС, и США, попросту говоря – выступила «не по чину»; будучи слабой (в сравнении с потенциалом противостоящих ей держав), осмелилась «переть буром».
Почитаем так называемые «либеральные» блоги и ресурсы: они переполнены сравнительными характеристиками РФ и «мировой экономики», а также злорадными прогнозами того, когда именно «Россию поставят на место». И именно это как раз и бесит остальную российскую публику: то есть те и другие разделяют оценку соотношения сил, но последних (публику) бесит абсолютизация СИЛЫ как главного критерия.
А вот наших либералов, наоборот, удивляет, «а с чем тут вообще можно спорить?»
Если вдуматься, то здесь ведь отражается старая, можно сказать классическая «русская дилемма», многократно отраженная в нашей литературе – «свобода или справедливость?» Причем обычно подразумевалось, что Русский Человек (тм) взыскует как раз не свободы, а именно что Справедливости. Очень русское противопоставление!
Свобода – индивидуализм и сила, справедливость – нечто, что, по «народному» представлению, стоит как бы «над» свободой и ее ограничивает. «Русский человек боится свободы» — фраза, приписываемая А.П. Чехову. Но почему боится?
Лукавая фраза Булгакова
Разберем, однако, другую известнейшую цитату из великого романа – знаменитое «Никогда ничего не просите у сильных; сами предложат и сами все дадут» из «Мастера и Маргариты». Почему она столь популярна и «ушла в народ»? Почему ее вворачивают к месту и не к месту в самых разных ситуациях? Неужто она так пленяет, потому что эффектно формулирует некую всем известную истину?!
Думается, все наоборот. Фраза эффектна и запоминается прежде всего в силу своей, скажем так, неочевидности. Кстати, не забудем, что в романе ее произносит не кто иной, как Воланд, то есть ДЬЯВОЛ, «лукавый» — и фраза по определению лукава…
Мне она напомнила исторический анекдот с популярным афоризмом «В здоровом теле – здоровый дух», который до сих пор любят лепить на стены бассейнов и спорткомплексов. Как известно, в латинском подлиннике, откуда она и пошла гулять по странам и народам, фраза была малость подлиннее и, соотвественно, едва ли не с противоположным смыслом: «Когда в здоровом теле здоровый дух – это большое счастье!»
И слова булгаковского Воланда, для того, чтобы согласовать их с массовым подсознательным, кажется, надо было бы «довосстановить» до «правильного размера»: «(если) сильных ни о чем не надо просить, (потому что) они сами предложат и сами все дадут (– то это большое счастье)!» В понимании большинства населения истинна, на самом деле, только «расширенная версия» фразы (как, скорее всего, истинной является только подлинная фраза насчет «здорового духа»).
Большинство населения не доверяет сильным, и, соответственно, не доверяет свободным и свободе. Опять же важно, что фразу в романе произносит всемогущий Воланд – то есть это фраза того, у кого Сила есть. Можно сказать, что образ Воланда в романе «МиМ» — один из классических образов «либерала»; так, как его понимают в России.
В России «торжество либеральных идей» возможно только тогда, когда большинство населения считает себя «обладающим силой». И такой период, кстати, в истории России был – это «угар Перестройки», период примерно 1987-1992 гг. Тогда и только тогда в России возможен порыв к свободе – потому что люди ощущают в себе силы, которым не дают реализоваться из-за «дурацких ограничений» дряхлой партноменлатуры.
Однако «период силы» не мог быть слишком долгим. Что такое 90-е в новейшей российской истории? Это период массовых разочарований, очень болезненных и истинно массовых «ударов фейсом об тейбл» — когда большинство раз за разом убеждалось в собственной СЛАБОСТИ, неприспособленности к «борьбе за успех в мире без правил».
Массовое ощущение собственной слабости, даже ничтожности – вот истинная база российского антилиберализма.
Отсюда и наше, специфическое понимание «свободы» и тех, кто к ней стремится: в массовом сознании таких людей, как правило, подозревают в готовности «играть без правил», без «моральных ограничений», в пределе – «идти по трупам». В общем, использовать СИЛУ на полную.
И отсюда, очевидно, вырос и сформировался новый, реально антилиберальный запрос общества, который чутко уловил Путин и принялся рьяно воплощать в жизнь: запрос на ограничение всего и вся. Слабые боятся сильных и хотят, чтобы их вообще не было, пусть даже это обернется общим оскудением жизни. Пусть придавят, но ВСЕХ.
Отсюда все эти дикие законы, принятые за последние годы при полном одобрении большинства: не пить, не курить, матом не ругаться, гомосексуализмом не заниматься, больше трех не собираться, Закон Божий в школах учить, Академию разогнать, прописку возродить, на голых женщин не смотреть и т.д., и т.п.
Причем запретительский раж не утихает.
Что же делать либералам
Есть, однако, и другая сторона той же тенденции: вот уже полгода и в официальных СМИ, и в блогах люди твердят, как подорванные – ура-ура, наконец-то проклятые идеи либерализма потерпели в стране полный крах! Наконец-то Россия избавилась от морока гнилых либеральных идей! На помойку! На свалку истории! Наступает новый день – и опять то же камлание: на помойку! Либерализм обанкротился!!! И так далее без конца.
Столь навязчивое отпевание говорит только об одном: весь российский дискурс все равно, даже после «краха» обреченно крутится вокруг вышеизложенного (донельзя странного, но мейнстримного) понимания «либерализма». ПОЧЕМУ?
Потому что с точки зрения большинства (и экспертов, и населения) «проклятые либералы» знают и отстаивают ПРАВДУ. Эта самая «правда» большинству ненавистна, оно хотело бы ее как-то забыть, в нее «не верить», «развидеть», как модно нынче выражаться — но эти люди на это неспособны.
Как неспособны, к сожалению, сойти с этого понимания «либерализма» и большинство наших так называемых «либералов». Подавляющее большинство общества действительно верит, что СИЛА – это и есть единственная ПРАВДА. Просто одни об этом думают с отвращением, а другие – с циническим восторгом. И вся разница.
Наше общество болезненно «повернуто» на идее Силы. Это нетрудно объяснить – мы ведь помним, из кого состоит наше общество: из тех, кто осознали себя как слабые. Беспомощные. «Те, кого всегда обходят на повороте». А о чем навязчиво мечтают слабые? Естественно, о силе; это их главный фетиш.
Только считающие себя УЖЕ сильными способны думать о чем-то еще – ведь сила у них есть…
Истинным либералам надо бы понять, наконец, что либеральная агитация среди слабых по определению безнадежна – слабые не хотят свободы, потому что боятся оказаться беспомощными перед теми, кто свободой воспользуется. Следовательно, надо менять сам способ взаимодействия с обществом.
Надо создавать сообщества. Сообщества – естественный способ для одиноких и слабых почувствовать себя сильными. Создание широкой сети сообществ, общественных организаций – единственный способ распространения идеи свободы, то есть нормального либерализма, в России.
Прежние либералы стремились каким-то образом оседлать государство. Новые либералы должны работать больше с обществом, чем с государством.
Алексей Рощин
Источник: rosbalt.ru
