Революционный романтизм 1920-х. Ну искренний, наверное, иначе не родились бы «Гренада» Светлова, «Смерть пионерки» Багрицкого. Да и их младшие современники не остались в долгу. Вот, например, из Когана: «Есть в наших днях такая точность, / Что мальчики иных веков, / Наверное, будут плакать ночью / О времени большевиков, / И будут жаловаться милым, / Что не родились в те года, / Когда кипела и дымилась, / На берег, рухнувши, вода». Да и «лучший и талантливейший» оставил далеко не лучшие для себя, но искренние строки: «Место, где воздух, как сладкий морс, / бросишь и мчишь, колеся, / но землю, с которою вместе мерз, / вовек разлюбить нельзя». Ничего подобного больше не было — любовь к СССР стала проходить по мере понимания того, что бытовые трудности имманентно присущи той экономической и политической системе, которая была создана на одной шестой части суши.
Кажется, что ситуация, которая складывается в нынешней России, конечно, с издержками и натяжками, но схожа с той, в которой творили эти поэты. Русская весна, Крым и Новороссия, «Россия в кольце врагов» — хочется назвать перечисленное фарсом, но не назовешь. Фарс не требует человеческих жертв. А послевкусие менее продолжительно, поскольку начальный толчок («Крымнаш») по масштабам своим — отнюдь не большевистский переворот. И эти разочарования будут плодиться и множиться. Вопрос закономерен: готовы ли россияне вновь страдать за Отечество? Ну а если операционализировать этот вопрос, то готовы ли они снижать стандарты своего потребления?
Нет, я не насчет отказа от устриц — не критично, а о продуктах, которые ежедневно присутствуют на столах россиян. Масло и сыры, свинина и рыба, молоко и сметана, йогурт и чай — в августе 2014 года по сравнению с августом 2013 года подорожали относительно средней заработной платы занятых в экономике. В августе 2014 года на нее можно было купить 92 кг сливочного масла, а годом ранее — 104 кг, 121 кг свинины (соответственно 137 кг). Примеры можно продолжать. И это критично. Но эксперты, приглашенные в известную программу В. Соловьева, отождествляя себя с народом, утверждают, что народ сыт.
Дорожают лекарства, и это тоже критично — рост цен на популярный у сердечников валокордин обогнал рост заработной платы. Ничего, говорит другой эксперт («это он, Эдичка»), пускай здоровые останутся. Плюс «оптимизация» здравоохранения.
В ближайшей перспективе — взимание налога на имущество по кадастровой стоимости последнего. С экономической точки зрения понятно: ну не может налог на квартиру в центре Москвы быть меньше налога на автомобиль. Но ах как не вовремя, пусть и с отсрочкой — поэтапным повышением — на 20 процентов в год. Добро бы кадастровая стоимость имущества при исчислении налога была введена в тучные нефтяные годы, а то ведь в тощие кризисные. И это более чем критично. Тем более что в прогнозах ведущих экономических центров — в лучшем случае сохранение зарплат россиян на прежнем уровне.
Ну а что касается пенсионной системы, то провокационным заявлениям и действиям тут нет конца. Недавняя инициатива экономического блока лишить работающих россиян фиксированной базовой части трудовой пенсии поражает не тем, что такая инициатива стала вообще возможна, а простым соотношением цифр. Итак, размер этой части — 3910 рублей и еще 34 копейки. А средний размер назначенной месячной пенсии в августе 2014 г. — 11 546 рублей. Ну вот, 1/3 долой. Конечно, работающий в среднем получает 31 540 рублей, но ведь потери в его доходах, будь это предложение принято, составило бы десятину. Не церковную, государственную.
Вообще, государство, разыгрывая пенсионную партию, играет с нами порой краплеными картами. Яркий пример — экономическое стимулирование более позднего выхода на пенсию за счет использования повышающих коэффициентов к назначенному размеру месячной пенсии. На выходе отнюдь не благостные результаты. Возьмем, к примеру, двух мужчин, заработавших пенсию в размере тех самых средних 11 546 рублей. Но первый вышел на пенсию в 60 лет, а второй — в 65. Казалось бы, у второго все просто замечательно: его пенсия составит с учетом повышающих коэффициентов 16 390 рублей. Но! Ведь у первого 60 месяцев форы, и за эти месяцы его пенсионный доход составит 692 760 рублей. Простая арифметическая задачка: за какое время второй догонит первого? За 3,5 года. За это время первый еще что-то там получит, и, когда им будет ближе к восьмидесяти, пенсионные доходы обоих фигурантов выровняются. Но ведь жизнь человеческая не безгранична. Особенно у мужчин. Особенно в России… А Пенсионный фонд вечен. И недополученные покинувшим земную юдоль страховые пенсионные выплаты солидаризуются со средствами таких же бедолаг, польстившихся на якобы беспроигрышную лотерею.
Помню, как в самый первый год экономических реформ в России один известный российский либерал (когда-то Д. Быковым он был определен как «неистовый»), работавший в то время в Министерстве труда и для которого мы выполняли исследовательский проект, обсуждая промежуточные результаты, попросил на заключительном этапе ответить на вопрос, до каких пределов можно давить на народ. Мы-то провели экономические расчеты в миллиардах, кажется, рублей, а ответ был хронологическим: спустя полтора года произошли октябрьские события 1993 г. Думаю, что то, что называется «сливом Новоросии», обусловлено прежде всего тем, что пределы давления на народ уже далеко не за горизонтом, и, конечно, власть, давно уже не либеральная, это прекрасно понимает. Поэтому и «бортуются» самые неприятные по своим вероятным социальным последствиям инициативы.
Сергей Смирнов
Источник: novayagazeta.ru
