Общепринято: 2-ая мировая война закончилась в 1945-ом. Поэтому ныне говорят уже о 3-ей. Действительно ли в 1945-ом закончилась 2-ая мировая? Или же она закончилась только разделом СССР на «новые независимые государства»? И началась ли 3-я мировая война?
В «межвоенный период» Нью-Йорк «руками» Берлина и Токио вытеснял Лондон со всех ключевых технологических, экономических, политических, финансовых и идеологических позиций не только в мире, но и в собственно Британских колониях. Берлин и Токио готовились Нью-Йорком (при активнейшем участии Лондона и Парижа) также и в качестве ударной силы против Москвы. Эта последняя, в свою очередь, необходима в качестве аннигилирующей силы против Берлина и Токио. После того, как они посредством истребления живой силы и иных ресурсов друг друга сделают свое дело, эти «мавры» (Берлин, Токио и Москва, а также их империи) будут принесены в жертву — упразднены как таковые и расчленены с последующей организацией управления соответствующими территориями в форме неоколоний (совокупности формально независимых «национальных государств»). На начальном и основных этапах войны на Лондон может и должно быть возложено бремя сдерживания Берлина, Москвы и Токио. На завершающем этапе войны — бремя «блистательного второго» в грабеже и последующем полицейском контроле над Берлином и частью территорий, на которые подлежат разделу империи Москвы и Токио. Что касается Парижа и Рима, то их участь определится руками Лондона и Берлина, но с той разницей, что Париж, будучи союзником (подмастерьем) Лондона, вправе получить долю в послевоенном полицейском поддержании мирового порядка, а на Рим, как на союзника Берлина, может быть возложено бремя репараций…
Империалистический идеализм и троцкизм стратегии Сталина
Сталина точно также, как и Троцкого, не интересовала действительная социально-классовая, экономическая, политическая и идеологическая ситуация в странах Восточной, Центральной и Западной Европы, Китая или Монголии. Стратегия Москвы на вторую половину 1930-х и последующий период заключалась в том, чтобы спровоцировать большую европейскую войну между Германо-Итальянским и Англо-Французским блоками, во-первых. Во-вторых, максимально долго до последней возможности уклоняясь от непосредственного участия в войне, завершить материальную подготовку СССР к большой войне и одновременно подготовить «революции» в Европе по типу тех, которые в 1940-ом и были осуществлены в Прибалтике, а затем и во всей Восточной Европе после 1945 года. Одновременно с подготовкой таких революций, в-третьих, выбрать наиболее удобный момент и осуществить «освободительный поход РККА» в Центральную, Юго-Восточную и Западную Европу, где начать свершение таким же образом подготовленных «революций». В последующем военно-политическим контролем и управлением в каждой из оккупированных стран Европы обеспечить победу «мировой революции» в Европе или, по меньшей мере, «в группе передовых стран Европы».
Официальной стратегической целью было провозглашено «расширение социализма», а способом ее достижения — захват новых территорий посредством «освободительного похода РККА» и учреждение на «освобожденных территориях» новых «социалистических наций», при материальной, политической, военной и идеологической поддержке со стороны Москвы тех, кто строит «социализм» сталинского извода. Все таким способом учреждаемые «социалистические нации» и «социалистические государства» в идеологическом, политическом, военном и экономическом отношениях должны были оставаться в подчинении Москвы весьма долгое время, продолжительность которого должна была быть определена в отдаленном будущем по усмотрению Москвы. Учреждаемые «социалистические государства» под видом «союза социалистических наций» и «социализма» в действительности включались в империю с устанавливаемым ее центром порядком.
Марксизмом от всего этого и не пахнет. Это был все тот же самый — культивировавшийся еще Троцким — экспорт «мировой революции» из ее опорной базы — Советской России за счет ресурсов последней. В реальной практике геополитических отношений глобального мира-экономики это была необходимая и неизбежная борьба одного из пораженных прежде в правах членов этого мира-экономики (Советской или Новой России) не только за место и роль «великой державы», но и за установление своего (нового) мирового порядка.
«Ялтинский мир» как второй «зигзаг истории»
В силу имевшегося технического базиса общественного воспроизводства в 1945-ом и последующие годы ни Нью-Йорк, ни Москва не могли военным путем захватить «национальную территорию» своего главного стратегического противника и установить на ней свой порядок. Именно это было подлинно «немыслимым» и «невозможным», ибо тождественно неотвратимому получению каждым из них настолько неприемлемого ущерба, который, по меньшей мере, выводит обе стороны из числа субъектов, способных выполнять общественных функции центра глобального мира-экономики. Отсюда неизбежен второй «зигзаг истории» (в 20-ом веке первый «зигзаг истории» — сохранение России в форме СССР). Отсюда «немыслимое» как идея-фикс осталось только у Лондона, который с самого начала 1945-го именно к этому и толкал упорно Нью-Йорк и Москву.
Но чего хотел Нью-Йорк от 2-ой мировой войны относительно Берлина и Москвы? Чтобы они понесли такие издержки и потери, которые позволят расчленить их империи и установить контроль над ними. Посредством войны, прежде всего, а также ялтинских и потсдамских соглашений цели Нью-Йорка во 2-ой мировой войне в основном достигнуты, за исключением одной стратегической цели — Новая (Советская) империя Москвы еще не только не расчленена де-факто, но и даже расширилась территориально. Однако, и в этом суть, начало ее расчленению уже положено де-юре, причем положено по инициативе как бы самой Москвы. О чем речь? Как всех нас уверяли и уверяют официальные представители прежней и нынешней Москвы, СССР — не просто один из победителей Германии и Японии, но один из трех соучредителей «ялтинского мирового порядка». Да и официальный Запад вплоть до 1991 года на уровне дипломатии и официальных межгосударственных отношений не спорил с этим, однако политически, экономически и идеологически никогда не соглашался с тем, что СССР — это один из победителей во 2-ой мировой войне.
Что получил Нью-Йорк (вкупе с Лондоном и Парижем) непосредственно после окончания боевых действий против Германии и Японии в 1945-ом? Германия и вся остальная континентальная Европа расчленена на 4 зоны оккупации, каждая из которых формально будет находиться под управлением соответственно Нью-Йорка, Лондона, Парижа и Москвы. Япония также расчленена — большая часть островов, подмандатных территорий и колоний будет находиться под управлением Нью-Йорка, и совсем небольшая часть северных островов (Сахалин и Курилы) — под управлением Москвы. Но, по твердому убеждению Запада, этот компромисс будет иметь силу лишь до тех пор и лишь в той мере, до каких и в какой мере Москва (1) будет оставаться имперским центром, (2) способным и стремящимся обеспечивать соблюдение этого временного компромисса.
А что политически и юридически получил Нью-Йорк (вкупе с Лондоном и Парижем) в отношении самой Новой Российской (Советской) империи? Создана ООН, в которой, в отличие от всех иных государств, только Новая (Советская) Россия представлена не как одна нация, но как три разных нации — Россия, Украина, Белоруссия. Этим впервые конституированы (и по международному праву, и по новому мировому порядку) два, прежде никогда не бывшие в истории (не считая периода 1918-1920 годов), государства — Украина и Белоруссия. И конституированы они путем выделения из состава Новой (Советской) России. Что они какое-то время будут находиться под управлением Москвы — это ничего не меняет в существе дела, политически и юридически оформленном Нью-Йорком посредством ялтинских и потсдамских соглашений с Москвой. До окончания действия режима оккупации, установленного этими соглашениями, под управлением Москвы будут находиться и другие, входящие в Новую Российскую империю, нации Южной, Восточной Европы, Закавказья и Центральной Азии. Речь не только об уже признанных в качестве членов ООН, но и тех нациях, которые «цивилизованным» сообществом наций пока еще не признаны, но по мере приближения к концу «советская оккупации» будут признаны в качестве таковых.
Исторические прецеденты нахождения армий России на территории побежденной империи Наполеона и в ее столице — Париже, а также на иных территориях Центральной и Восточной Европы уже были. Такие территории уже находились под управлением Петербурга. Еще ранее часть Польши и разные части Османской империи, в том числе Кавказ, Таврида, Новороссия, Малороссия и Карпаты, были завоеваны и взяты Петербургом под свое управление. То, что оккупация тех или иных территорий по времени дольше или короче, для Запада ничего не меняет в существе дела. С геополитической точки зрения (= точке зрения Запада) после окончания 1-ой мировой войны завершился период оккупации Петербургом части территорий Восточной, Южной и Центральной Европы, включенных им в свою империю в 18-ом и 19-ом веках. И после окончания 2-ой мировой, по убеждению Запада, завершится оккупация Москвой территорий Европы, а также территорий Азии, включенных в состав Российской империи не только в веке 20-ом, но и во все иные века.
Как Петербург не мог стать победителем 1-ой мировой войны согласно стратегическим целям и замыслам Нью-Йорка, Лондона и Парижа, также точно и Москва согласно их стратегическим целям и замыслам не могла стать победителем 2-ой мировой войны. Кроме идеологических иллюзий, политической, экономической, военной и иной маниловщины и хлестаковщины правящих и прочих слоев внутри России, не было никакой реальной почвы для того, чтобы Россия стала победителем 1-ой мировой войны. И дело здесь вообще не в большевиках. Независимо от того, удался или не удался бы большевистский переворот в Петрограде, Лондон прежде не только сверг правящую Российской империей династию, но и начал процесс расчленения этой империи. И расчленение завершилось бы, то есть вместо Российской империи существовали бы «новые независимые государства» в Закавказье, на Украине, в Польше, в Белоруссии, в Прибалтике, в Центральной Азии, а также Финляндия. Но все они были бы под контролем Лондона с Парижем и Берлином в пристяжных.
Вот это-то как раз и не нужно было ни Нью-Йорку, ни русскому народу, ни союзным ему коренным народам России. Но Нью-Йорку было не нужно это лишь относительно, то есть только до окончательного (с точки зрения стратегических целей и замысла Нью-Йорка) перелома во 2-ой мировой войне и только до тех пор, пока приобретателем основных выгод от результатов мировой войны станет кто-то иной, кроме самого Нью-Йорка. Но как только во 2-ой мировой войне определится окончательный перелом в пользу Нью-Йорка, так сразу расчленение России становится абсолютно необходимо Нью-Йорку. А вот русскому народу и союзным ему коренным народам России это их расчленение не нужно абсолютно, то есть никогда, ибо это равносильно прекращению их исторического бытия в качестве самих себя. Именно поэтому Россия не могла стать, и фактически не стала победителем ни в 1-ой мировой, ни во 2-ой мировой войнах, но, несмотря ни на какие тяжелейшие потери, сохраняла свою государственность в том или ином виде.
Так называемый «ялтинский мир», включая его неотъемлемую часть — «холодную войну», в действительности был не просто продолжением 2-ой мировой войны, но ее неотъемлемой частью, а вернее — второй фазой этой 2-ой мировой войны. Почему суть дела именно такова? Почему так и никак иначе? Потому, что боевые действия, начавшись уже на Эльбе в 1945-ом, в последующем велись на «периферийных территориях», не относящихся к «национальным территориям» учредителей противоборствующих коалиций 2-ой фазы войны и их союзников в Европе. И велись они, чем дальше, тем больше, с использованием в растущих масштабах вооруженных формирований «туземцев», вооружаемых противоборствующими коалициями и непосредственно руководимых их «советниками» и «инструкторами». Эти боевые действия хотя и распределены во времени между территориально разными театрами военных действий, но они подчинены единой стратегической цели, единым стратегическим замыслом и единым стратегическим управлением. Так что это перманентное продолжение все той же самой 2-ой мировой войны, которая не прекратилась после официального заключения мира, но продолжалась практически непрерывно вплоть до расчленения Новой Российской империи (Советского блока и СССР), которое и есть поражение России в этой, наконец-таки завершившейся, мировой войне. Представитель США (С.Пауэр) на заседании Совета Безопасности ООН недавно так прямо и заявила представителю РФ: «вы не вправе так действовать, вы проиграли в войне».
Хельсинский акт — международно-правовое оформление отказа Москвы от своих стратегических целей во 2-ой мировой войне, то есть отказа от «мировой социалистической революции» и от притязаний изменить мировой порядок. Исходя из того, что цель войны по Клаузевицу — заставить противника отказаться от своих притязаний и навязать ему свою волю, это тождественно акту о капитуляции Москвы во 2-ой мировой войне, хотя оформлена она совсем другим по своей форме и содержанию актом. Фактический отказ Москвы от выполнения функций имперского центра в своей «зоне оккупации» и поддержания имперского порядка в ней, «перестройка и новое мышление», вывод войск из Германии, Центральной и Восточной Европы, раздел СССР на совокупность «независимых государств» — все это уже реализация акта о капитуляции Москвы во 2-ой мировой войне. Официальный Запад так все это и воспринимает, и оценивает…
Специфические отличия мировой войны, ее структура и длительность
Мировая война — направленная на изменение существующего мирового порядка внешняя политика, как минимум, двух противоборствующих коалиций государств, главным средством осуществления которой является вооруженное насилие. Это война, которая не просто нарушает существующий мировой порядок, но своей целью имеет его изменение. Это, как минимум, война двух коалиций, обе из которых для достижения своих стратегических целей по изменению (или сохранению) существующего мирового порядка применяют друг против друга средства вооруженного насилия (вооруженные силы).
Во всякой войне применяются не только средства вооруженного насилия, но и все иные средства. Специфика войны состоит именно в том, что все прочие средства — идеологические (информационные, психологические, психотропные), экономические, институциональные, организационные, социальные — мобилизуются на решение задач ведения систематических боевых действий, направленных на достижение стратегических целей политики. Поэтому в действительности никаких холодных, экономических, финансовых, валютных, информационных, психологических и каких бы то ни было еще войн, которые ведутся сами по себе, то есть независимо от ведения войны средствами вооруженного насилия («горячая война»), в общественной природе не существует. Все такие «войны» суть война лишь постольку, поскольку они суть разные моменты, составные части или аспекты этой — идеологически мифологизируемой и скрываемой посредством соответствующей метафоры («холодная война», «экономическая война» и т.д.) — войны как таковой.
Обе мировые войны велись в две фазы. Они (фазы войны) различны по стратегическим и прочим целям инициаторов и участников этих войн, а вот по форме и во многом также и по способам достижения инициаторами своих стратегических целей в соответствующих фазах войны существенных различий между одинаковыми фазами двух бывших мировых войн нет. Само разделение мировой войны на фазы обусловлено, во-первых, различием между публично декларируемыми инициаторами целями мировой войны, с одной стороны, и фактически преследуемыми ими конечными целями мировой войны. Разделение на фазы обусловлено, во-вторых, изменением состава тех, против кого ведут войну ее инициаторы, и тех, кто выступает союзниками главных противоборствующих сторон, то есть реструктуризацией состава воюющих коалиций. Это является неизбежным и необходимым следствием перехода инициаторов мировой войны к достижению своих конечных целей после того, как публично декларированные ими в начале войны цели достигнуты. Собственно этот переход и есть смена фаз мировой войны.
Исходя из сказанного, становится понятным действительное различие между подлинными инициаторами и зачинщиками мировой войны. Инициаторы обеих мировых войн не начинали войну, этим исключив обвинения себя в начале войны и в агрессии, перенеся вину за развязывание войны на тех, кого они вынудили начать войну первыми (стать ее зачинщиками) и принять на себя все риски быть обвиненными в агрессии.
В обеих мировых войнах ее инициаторы (Нью-Йорк и Лондон) именно Германию и Россию поставили в такие условия, в которых они не могли не выступить зачинщиками войны. Различие между 1-ой и 2-ой мировыми войнами в этом отношении состоит в том, что Германия дважды вынуждена была стать одновременно и зачинщиком войны, и агрессором. В то время как Россия в 1-ой мировой войне была только зачинщиком войны, ответившим на агрессию Германии, а во 2-ой мировой войне Россия, как и Германия, выступила также и агрессором. Заключив Пакт о ненападении с Германией и сразу же после этого став участником территориального раздела Центральной и Восточной Европы с Германией, Москва наступила на свои собственные «идеологические, политические и правовые грабли», которые сама Москва и положила. После принятия в Лигу наций Москва инициировала принятие «мировым сообществом» определений (в редакции Москвы) агрессора и агрессии.
Однако основные участники противоборствующих коалиций первой фазы 2-ой мировой войны: Германия, Италия и Япония, с одной стороны, и участники будущей «антигитлеровской коалиции», с другой, задолго до 1.09.1939 начали систематические боевые действия, направленные на изменение существующего мирового порядка. Японская интервенция в провинции Китая Манчжурию и Жэхе в 1931-ом — начале 1933 годов стала прологом действительного начала 2-ой мировой войны, но не стала началом таковой, ибо пока еще ни самого III-го Рейха, ни участия СССР в систематических боевых действиях против участников будущей коалиции вокруг оси «Рим-Берлин-Токио» не было.
Война в Испании (1936-1939), в которой официально участвовали Германия с Италией и СССР, и начавшаяся в 1937 году война (1937-1945) между Японией и Китаем, с одной стороны, и внутри Китая между правительством Чан Кайши и «особыми районами Китая» под управлением Мао Цзедуна (1937-1949), положила действительное начало 2-ой мировой войны. Собственно с началом, в ходе и в результате этих систематических боевых действий 1936-1939 годов определились зачинщики 2-ой мировой войны и политически окончательно сложились обе коалиции первой фазы. Пусть одна из этих коалиций, а именно «антигитлеровская» юридически еще не оформилась, но она уже была юридически оформляющейся — соответствующие инициативы уже были выдвинуты ее участниками, и активные переговоры между ними шли непрерывно вплоть до заключения Пакта о ненападении между СССР и Германией.
Но и возникновение коалиций первой фазы мировой войны не есть ее начало, если представители двух — юридически оформленной и оформляющейся — противоборствующих коалиций не начали систематические боевые действия друг против друга. А они (коалиции) в 1936-1937 годах уже начали друг против друга систематические боевые действия, и эти последние, перманентно развертываясь на все новые и новые ТВД вплоть до окончания первой фазы 2-ой мировой войны, втягивали и в мировую войну, и в противоборствующие коалиции все новых и новых участников 2-ой мировой войны. С учетом того, что к рубежу 1936-37 годов уже были определены не только стратегические цели 2-ой мировой войны, но и стратегические замыслы 1-ой фазы этой войны ее инициаторами и основными движущими силами коалиций этой первой фазы войны, 2-ая мировая война фактически началась не позже рубежа 1936-1937 годов.
По своей длительности не сопоставимы даже первые фазы обеих мировых войн: 1914-1916 и 1937-1945 соответственно, а тем более их вторые фазы. Длительность второй фазы 2-ой мировой войны (1945-1991) в 7,6 раз больше, нежели длительность второй фазы 1-ой мировой войны (1917-1922), в то время как длительность первой фазы 2-ой мировой больше длительности соответствующей фазы 1-ой мировой в 3,3 раза. Различия по длительности фаз минувших мировых войн, а равно и по способам их ведения, характеру боевых действий и соотношению различных моментов войны, детерминированы изменением технического базиса глобальной экономики вообще и технического базиса войны, в особенности, вследствие свершившейся в 20-ом веке научно-технической революции.
И в заключение этого раздела добавим кое-что существенное для более полного понимания специфики 2-ой фазы мировой войны по ее содержанию, целям и результатам на примере 1-ой из них. В период с февраля 1917 и до октября 1922 боевые действия второй фазы 1-ой мировой войны велись уже не столько против германского блока (эти боевые действия были всего лишь логичным завершением 1-ой фазы мировой войны). Главным — определяющим существо всей второй фазы — ее содержанием, направленным на достижение конечных стратегических целей инициаторов 1-ой мировой войны, были систематические боевые действия против России. Эти систематические боевые действия велись в форме «перманентных революций» (прообразов всех последующих «революций» — от «бархатных» до «цветных»). «Перманентная революция» начиналась с некоего «майдана», обеспечивавшего «переворот» (захват власти в соответствующем административно-политическом центре), а затем перерастала в «гражданскую войну» и «иностранную военную интервенцию». Эти «перманентные революции» совершались в разных — подлежащих отделению от Петербурга (Москвы) — частях бывшей Российской империи.
Одновременно аналогичные боевые действия совершались также и на территориях Германии (итог — Веймарская республика), и на территориях Австро-Венгрии (итог — множество «новых независимых государств» в Центральной и Юго-Восточной Европе), и на территориях бывшей Османской империи (итог — Турция и иные «новые независимые государства», а также «подмандатные территории»), и на территориях Китая. Все систематические боевые действия второй фазы 1-ой мировой войны не могли не иметь взаимоисключающих векторов своей направленности и в силу этого не могли не противоречить друг другу. Ведь они были результатом преследования противоборствующими инициаторами мировых войн (Нью-Йорком и Лондоном) со своими главными (стратегическими) союзниками разных стратегических целей, совокупно составляющих две группы таких целей. Первая группа стратегических целей — построить общественную топологию глобального мира-экономики и установить мировой порядок, соответствующие проектам-видениям глобального мира-экономики, присущим инициаторам мировой войны и их основным союзниккам. Вторая группа стратегических целей — создать достаточные условия и предпосылки, необходимые для того, чтобы «межвоенный период» в своем итоге привел к развертыванию 2-ой мировой войны согласно разным стратегическим замыслам ее инициаторов и их главных союзников.
Стратегия Пекина на первую половину 21-го века
Через две недели после завершения XVIII съезда КПК (ноябрь 2012) Си Цзиньпин объявил о намерении «осуществить китайскую мечту о великом возрождении китайской нации». И далее подчеркнул: «После 170 лет, прошедших с начала Опиумных войн, в настоящее время мы как никогда в истории близки к цели великого возрождения китайской нации». А также выразил уверенность: «Ко времени 100-летия создания КНР в 2049 году непременно будет достигнута цель строительства богатой и могущественной, демократической, цивилизованной и гармоничной современной социалистической страны».
Во время «коллективной учебы политбюро ЦК КПК» 28.01.2013 года он заявил: «Мы будем решительно идти по пути мирного развития, но категорически не станем отказываться от наших законных прав и интересов, не будем жертвовать коренными интересами государства… Ни одна страна не должна рассчитывать на то, что мы будем вести торговлю своими ключевыми интересами, ни у кого не может быть ни малейшей надежды на то, что мы вкусим горькие плоды ущемления суверенитета, безопасности и интересов развития государства». О чем говорит и что имеет в виду руководство Китая?
Во-первых, со средины 1990-х со стороны США начались и с тех пор не прекращаются все более настойчивые требования к Пекину «ревальвировать юань». Все эти годы, трезво оценивая возможные последствия открытого неповиновения Нью-Йорку, Пекин постепенно повышал курс юаня (с 8,28 юаней за 1 доллар США в 1994 до 6,15 в первой половине ноября 2014) и помещал огромные средства в долларовые активы. Согласно данным МВФ, к началу 2014 года центральный банк Китая занимал первое место в мире среди «держателей резервных активов», имея их в долларовом исчислении ок. 3,9-4,0 трлн. долларов США. Около половины из них составляют вложения КНР непосредственно в доллар США (долларовые активы КНР, включая государственные облигации США). Кроме этого, по подсчетам экспертов международных финансовых организаций, в оффшоры из Китая выведены не менее 2,1-2,4 трлн. долл. США.
Объемы суммарных долларовых вложений Китая в течение последних десятилетий всегда имели устойчивую тенденцию роста, исключением из которой не стали и 2010-2014 годы. Центральное правительство Китая предпринимает систематические меры отнюдь не к сокращению таких вложений, а всего лишь к сдерживанию роста и регулированию объема и структуры совокупных долларовых активов и одновременному плавному повышению обменного курса юаня. Но Нью-Йорк это не устраивает, ибо не снимает проблем, которые нарастают с гораздо большей скоростью. Нью-Йорку как воздух необходимы быстрая и резкая — на 20-40% в течение не более полугода — «ревальвация юаня» и существенно больший объем приобретения Китаем «долговых обязательств» США (которых Нью-Йорк и США в целом долгами фактически не признают, и признавать не собираются). А Пекин не может пойти на такое скорое и резкое взятие на себя бремени спасителя «международных резервных активов» и изменение обменного курса юаня, ибо это неизбежно повлечет за собой отказ от «китайской мечты» вследствие резкого падения конкурентоспособности китайских товаров, сворачивания многих производств, скачкообразного роста безработицы и непредсказуемых политических последствий.
Исходя из нужд Нью-Йорка, во-вторых, по совету Г.Киссинджера Б.Обама (2009) в Пекине предложил Китаю сформировать тандем по управлению миром. Пекину было предложено создать тандем «Нью-Йорк — Пекин», в котором Нью-Йорк остается единственным и исключительным центром глобального мира-экономики, а Пекин становится единственным и исключительным «блистательным вторым» в этом глобальном мире-экономике. Это тождественно тому, что Пекин добровольно взваливает на себя все бремя расхлебывания заваренной Нью-Йорком в течение всего минувшего 20-го и начала 21-го века глобальной экономической и политической каши, но под чутким надзором и в интересах Нью-Йорка, а Нью-Йорк продолжает снимать все сливки. Пекин не мог не ответить отказом.
Ответом США стал «поворот к Азии». К моменту, когда Си Цзиньпину были переданы бразды правления КНР, в Японии, Южной Корее и на островах в Тихом океане обновлены вооружения и усилены контингенты на военных базах США, создана новая база морской пехоты в Австралии. В дополнение к дислоцированным в западной части Тихого океана авианосным группам 7-го флота США перебросили в Сингапур «корабли прибрежной зоны», которые в любой момент могут закупорить «бутылочное горлышко» Малаккского пролива. Именно через этот пролив идет около 90% китайского экспорта и импорта. США ускоренно наращивают систему ПРО в Азии, чтобы обесценить ракетно-ядерный потенциал Китая. Одновременно активизированы территориальные претензии к Китаю со стороны Японии (острова Дяоюйдао/Сенкаку), Филиппин, Индонезии, Брунея и Вьетнама (острова Южно-Китайского моря). Наращиваются усилия по формированию торгово-экономической зоны Транс-тихоокеанского партнерства с включением в него всех, кроме Китая.
И, наконец, в-третьих, начиная с Нанкинского договора (1842), подведшего итоги первой Опиумной войны, Запад и Япония диктовали Китаю неравноправные договоры, один за другим установившие и расширившие иностранный контроль (вплоть до 1945-го) над обширными территориями Китая. Сразу после провозглашения КНР в 1949 году постоянное место Китая в Совете Безопасности ООН было отдано Тайбэю, Пекин подвергся блокаде и дискриминации в торговле и гуманитарных контактах вплоть до средины 1990-х годов. КНР, ослабленная разрывом с Москвой, «большим скачком», «культурной революцией» и «дачжаизацией (повсеместным насаждением коммун)», после Мао Цзедуна долгое время восстанавливалась. И уже новое руководство Китая устами Дэн Сяопина сформулировало стратегию на многие десятилетия: «Скрывать способности и ждать своего часа, дорожить временем, никогда не претендовать на гегемонию». И эту стратегию Пекин не планирует изменять, как минимум, до 2049 года, о чем он заявляет ныне устами Си Цзиньпина.
7.09.2013 в Астане Си Цзиньпин предложил «объединить усилия и на основе инновационных методов взаимодействия создать экономическую зону Великого шелкового пути, сделать поддерживаемые между евро-азиатскими странами экономические связи более тесными». В то же время, и в этом суть, «новый коридор вдоль Шелкового пути отличается от традиционной модели регионального сотрудничества тем, что не будет подразумевать взаимодействия путем учреждения наднациональной управляющей структуры». Через месяц в Индонезии Председатель КНР предложил создать «Морской шелковый путь XXI века», который также основан на не менее древней, чем по суше, ветви все того же Шелкового пути по морю и призван развить экономику и торговлю в бассейне Тихого и Индийского океанов.
Все внешнеполитические концепции и инициативы современного Китая направлены на решение трех взаимосвязанных стратегических задач. Первая — не позволить втянуть Китай в противоборство с США и другими «состоявшимися крупными державами». Вторая — нейтрализовать или хотя бы ослабить американские попытки торгово-экономического блокирования Китая. Третья — обеспечить благоприятные внешние условия для расширения торгово-экономических связей и обеспечения устойчивости экономического и социального развития Китая. С момента его вступления в должность Си Цзиньпина и до сего дня китайские комментаторы его внешнеполитических инициатив последовательно говорят о том, что все усилия Китая направлены на то, чтобы «избежать исторического проклятия конфликтов и противоборства между нарождающимися и состоявшимися крупными державами». Не только внешнеполитические представители, но и внутренние китайские СМИ неизменно подчеркивают: «Китай не бросает вызов действующему международному порядку, является важным членом и решительным сторонником ООН, Всемирного банка, Международного валютного фонда и других важных международных организаций».
Достаточных условий неизбежности 3-й мировой войны пока еще нет
Токио и Париж в действительности оккупированы Нью-Йорком, да и не проявляют никаких признаков реального стремления к освобождению от оккупации. Берлин, будучи оккупирован Нью-Йорком (с Лондоном в подручных), не проявляет стремления к освобождению от оккупации и по-прежнему стремится стать единственным «блистательным вторым» в глобальном мире-экономике, для чего ему надо не только быть первым в Европе, но и так услужить Нью-Йорку, чтобы получить от него ярлык на чаемую эксклюзивную роль. Лондон изо всех сил занят тем, чтобы застолбить навечно за собой исключительную роль «блистательного второго» подле (и подлее) Нью-Йорка, не допустив ее передачи, прежде всего, Берлину или кому бы то ни было еще.
Однако ситуация в глобальном мире-экономике с каждым днем все более и более такова, что Нью-Йорку как воздух необходима кандидатура на занятие места «плохого парня», воссоздающего коалицию «мирового зла» для производства симулякра «мировой войны» против «мирового добра» во главе с Нью-Йорком. Не действительная мировая война нужна Нью-Йорку — в нынешнем глобальном мире-экономике для возникновения такой стратегической цели у Нью-Йорка нет никаких материальных, идеологических и политических оснований. Более того, действительная мировая война для Нью-Йорка бытийственно опасна, ибо чревата разрушением глобального мира по-американски и утратой Нью-Йорком монополии на выполнение общественных функций центра этого мира. Но перманентное углубление системного кризиса глобального мира-экономики угрожает Нью-Йорку не меньшим крахом.
Исходя из исторических прецедентов, выходить из кризиса перепроизводства капиталистического общества, сохранив капиталистический способ производства, прежде удавалось только одним способом — насильственным уничтожением всего того, что перепроизведено. Поэтому-то Нью-Йорк и ныне видит свое спасение лишь в том, чтобы произвести симулякр «мировой войны», воспринимаемый «мировым общественным мнением» не иначе, кроме как за чистую монету 3-ей мировой войны.
Кабулы, Багдады, Белграды, Пхеньяны, Каракасы и прочие Гаваны в роли претендентов на изменение мирового порядка смехотворны. И даже Тегеран, Бразилия или Дели в этой роли будут оставаться совсем не убедительными в течение, как минимум, двух-трех ближайших десятилетий, какой бы сверхмасштабной и сверхинтенсивной ни была соответствующая PR-накачка «мирового общественного мнения». Для этой роли подходят только Пекин или Москва, а лучше всего — коалиция Пекина с Москвой или наоборот — Москвы с Пекином.
Однако Пекин не только не демонстрирует реальных признаков, но и старательно предупреждает даже малейшие зацепки к обвинению в вынашивании и, тем более, в осуществлении стратегических планов по изменению «действующего мирового порядка». У Москвы не только после 1991 года, но и после 2012 года нет ни материального базиса, ни идеологического обоснования, ни политической воли к тому, чтобы развязать 3-ю мировую войну. Все помыслы и стремления вновь господствующего над Россией (через Москву) Петербурга по существу так и остались иллюзорными помыслами и стремлениями все того же самого Петербурга 18-19 веков — это рубеж, его же не прейдеши.
И вот именно здесь — в Петербурге, правящем через Москву, — перед Нью-Йорком теоретически открывается, на сегодня, пожалуй, единственное, «окошечко возможностей». В чем оно заключается? В том, чтобы побудить Москву сыграть в глобальную игру Нью-Йорка, в том числе и по отношению к Пекину («без меня меня женили»), по производству симулякра «мировой войны». Наибольшие шансы на успех теоретически и практически имеются у той игры, в которую играют «разводимые» в союзе с теми, с кем у них имеются доверительные отношения. Или, иначе, чем более искренней и непосредственней будет игра Москвы с Пекином, с одной стороны, и чем более Москва будет симулякром «Москвы — III-го Рима и III-го Интернационала» одновременно, тем больше шансов для успешного производства симулякра «мировой войны». Излюбленным прецедентом Нью-Йорка также остается и игра «плохой полицейский — хороший полицейский»…
Но производство симулякра «мировой войны» требует времени на необходимую для него материальную, идеологическую и политическую подготовку, а, исходя из стартовых условий, это время даже при форсировании подготовки и мобилизации всех ресурсов на решение соответствующих задач не может быть сведено к двум-трем годам. Для этого необходим, как минимум, с десяток лет, если не больше, а тут еще с труппой, призванной играть Москву, не все гладко. Изначально составив квартет из одноименной басни Крылова, они ни в какую не соглашаются поменять не только инструменты (что никакого значения не имеет, коль музыкантов нет), но и всех тех, кто в музыканты не годится. Нью-Йоркские попы (и иже с ними) уж два щелчка от глобального мира-экономики получили в качестве расплаты. А ныне уж и третий щелчок, который вышибает ум у всякого попа, неумолимо приближается, но музыка из Москвы все не идет никак… Pat (фр.) & Zugzwang (нем.)…
Источник: dal.by
