Что стало бы с СССР, если бы Троцкий выиграл у Сталина
После сосредоточения единоличной власти в своих руках Лев Троцкий вряд ли бы изменил коммунистическим идеалам, но, вполне вероятно, проводил бы их в жизнь в более жесткой и бескомпромиссной форме, чем Иосиф Сталин.
Борьба за власть
Когда в начале 1923 года ухудшилось здоровье Ленина в руководстве ВКП(б) началась нешуточная борьба за власть. Положение усугубляло «Письмо съезду», в котором Ленин подверг резкой критике своих ближайших соратников – Сталина и Троцкого, первого назвав «грубым и нелояльным», второго – «хвастливым и самоуверенным». Именно Троцкий в предстоящем сражении оказался в невыгодном положении: тройка в составе Сталина, Григория Зиновьева и Льва Каменева, вооружившись термином «троцкизм», готовилась дать серьезный бой своему основному политическому оппоненту.
Для начала за счет сторонников тройки был расширен состав ЦК, что позволило главному большевистскому органу принимать решения в обход Троцкого. В дальнейшем возглавлявший Оргбюро и секретариат ЦК Сталин стал назначать своих ставленников на ключевые партийные посты, что в итоге окончательно нейтрализовало конкурента. Спасти Льва Давидовича мог XIII съезд ВКП(б) в мае 1924 года в Москве, однако проиграв предшествующие съезду дебаты он остался в абсолютном меньшинстве и вскоре полностью утратил контроль над ЦК. И все же, если допустить, что Троцкий одержал все-таки верх над Сталиным, то по какому пути пошел бы СССР? Давайте поразмышляем.
Хаос светлого будущего
Троцкий в отличие от сдержанного и прагматичного Сталина был человеком импульсивным и категоричным. Именно его политические идеалы лучше всего могут охарактеризовать строки из Интернационала: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, – кто был ничем, тот станет всем». Выступая в 1918 году на митинге в Казани Троцкий сказал: «Мы высоко ценим науку, искусство, мы хотим сделать искусство, науку, все школы, университеты доступными для народа. Но если наши классовые враги хотят в очередной раз показать нам, что все это существует только для них, мы будем говорить: смерть театру, науке, искусству». Подобные популистские заявления, а в дальнейшем, возможно, и непоследовательные действия, скорее всего, осложнили бы построение социализма в стране серьезнейшими перекосами, что могло бы вызвать недовольство политикой Троцкого как в рядах партийных соратников, так и среди широких масс населения. «Мы, товарищи, любим солнце, которое нам светит, но, если богачи и эксплуататоры захотят монополизировать солнце, мы будем говорить: пусть солнце погаснет и воцарится тьма, вечная тьма», – рисовал Троцкий народу пугающие перспективы соцстроительства.
Отец террора
Несмотря на то что репрессивные методы советской политики многие связывают исключительно с именем Сталина, большевистский террор – это изобретение Ленина и Троцкого. Если бы власть в СССР унаследовал последний, то размах репрессий был бы не менее, а может быть, и более масштабным, чем при Сталине. В 1920 году Троцкий пишет книгу со зловещим названием «Терроризм и коммунизм», которая была ответом на тезисы немецкого марксиста Карла Каутского. В ней Лев Давидович не просто оправдывает красный террор периода Гражданской войны, но и призывает не отказываться от него после ее окончания. Даже в политической борьбе Троцкий советует оперировать не аргументами, а силой: «Завоевание власти пролетариатом не завершает революцию, а только открывает ее».
Конечно, идеалист Троцкий объяснял принудительную политику государства интересами трудящихся масс, без которых власть не может что-либо предпринять. Однако никто не дал бы гарантий, что при сосредоточении всей власти в руках Троцкого, он не ввел бы абсолютную диктатуру. Наиболее наглядно политические методы Троцкого были продемонстрированы в ходе подавления Кронштадтского мятежа, когда были убиты более 1000 матросов, что засвидетельствовало истинное отношение к демократии председателя Реввоенсовета. Любопытно, что к книге «Терроризм и коммунизм» неоднократно обращался сам Сталин и не раз приводил выдержки из нее в оправдание политических репрессий. Не погрешив против истины, следует признать, что Троцкий вполне может разделить со Сталиным звание идеолога большого террора.
Соединенные штаты мира
Троцкий неоднократно заявлял, что он не собирается ограничиваться построением социализма в отдельно взятом государстве, к чему склонялся Сталин. Его идеал – пожар мировой революции. Вполне вероятно, что, придя к власти, он продолжал бы поддерживать Коминтерн, как и любые коммунистические выступления по всему земному шару. Так, если Сталин и Зиновьев к восстанию гамбургских коммунистов отнеслись весьма прохладно, то Троцкий был убежден, что это начало коммунистической революции в Германии.
До конца своей жизни Троцкий верил, что в восточном полушарии земли будет построено коммунистическое государство «Соединенные Штаты Европы и Азии», в котором будут жить освободившиеся от буржуазных оков граждане и воцарится всеобщее равенство и благоденствие. Если бы возглавляемое Троцким государство вело последовательную кампанию по коммунизации планеты, то вполне возможно, что страны Запада ополчились бы на СССР, объединившись в антисоветскую коалицию. Без надежных союзников нашей стране, скорее всего, пришлось бы вступить в затяжной военный конфликт с ведущими державами мира – США, Великобританией, Германией, Францией, Японией, и никто не знает, чем бы это противостояние закончилось.
Аргентинский писатель Маркос Агинис в своей книге «Молодой Лева» пишет: «Если бы тезисы Троцкого возобладали над сталинскими, то в Европе все пошло бы по-другому». Однако аргентинец идеализирует своего кумира. «Прекрасный и исполненный идеалами» молодой Троцкий восхищал его и ему казалось, что этот революционер никогда бы не стал тем, в кого впоследствии превратился Сталин.
Свободу личности
Впрочем, отчасти согласиться с Агинисом можно. Троцкий не страдал вождизмом, культ личности для него был неприемлем. Показательны в этом плане слова Троцкого об отношении общества к Ленину, которое сделало его не революционным вождем, а «главой церковной иерархии» и использовало его цитаты для «фальшивых проповедей». Совершенно не так, как Сталин, воспринимал Троцкий положение индивидуумов в построенном большевиками бесклассовом государстве. Еще на заре Советов Троцкий увлекся Фрейдом и психоаналитическими экспериментами, целью которых было создание «нового человека». Так, по инициативе Троцкого был открыт дом-лаборатория «Международная солидарность», где подрастающее поколение освобождали от всевозможных психологических комплексов. Важным элементом воспитания было исключение из этого процесса родителей. По замыслу на смену устаревшему институту семьи должна была прийти коммуна, которая стерла бы грань между личным и общественным, неважно, материальная собственность это или человеческие чувства. Неизвестно, по какому бы пути пошло советское общество, если бы все социальные эксперименты Троцкого не были прекращены.
Индустриальный рывок
Выдвинутая Троцким концепция сверхиндустриализации страны была первоначально отвергнута Сталиным. Лидера СССР больше привлекла модель реформ, предложенная Николаем Бухариным и предполагавшая развитие частного предпринимательства за счет привлечения иностранных займов. Однако уже в 1929 году бухаринский подход был заменен на троцкистский, правда, без крайностей, присущих методам военного коммунизма, на которые собирался опираться Лев Давидович. Согласно программе форсированной индустриализации Троцкого, стремительный рост национальной экономики должен был быть достигнут на основе использования исключительно внутренних ресурсов, развития тяжелой промышленности средствами сельского хозяйства и легкой промышленности. При таком однобоком подходе издержки бурного промышленного роста должно было «оплатить» крестьянство. Можно только предположить, какими перегибами и потрясениями обернулась бы для страны индустриализация, если бы процессом управлял сам автор идеи.
Войны не избежать
Наиболее трагичной страницей сталинской эпохи и всей советской истории стала Великая Отечественная война. Смог бы предотвратить это катастрофическое событие Троцкий, если бы занял пост главы государства? Известно, что Троцкий относился к Гитлеру с неприязнью, а вот фюрер, напротив, выказывал видному революционеру всяческое уважение. Биограф Гитлера Конрад Гейден вспоминал, как высоко оценил германский лидер мемуары Троцкого, назвав их «блестящей книгой» и отметив, что «многому научился у их автора». В документах рейха даже есть свидетельство того, что германское правительство выстраивало планы по созданию коллаборационистского правительства СССР во главе с Троцким. Впрочем, Германию к агрессии против СССР побудила отнюдь не личность Сталина, а неуемные амбиции Гитлера. Будь на месте Сталина Троцкий, то убежденный антисемит Гитлер нашел бы дополнительные аргументы для нападения на Советский Союз.
