Трейси Эмин. Фото: White Cube
Карантин пошел Трейси Эмин на пользу. «Это была просто мечта: мне не надо было никуда идти, нигде находиться и никого видеть. Я стала более окрыленной, веселой, счастливой, свободной и открытой», — рассказала она Zoom-аудитории во время виртуальной экскурсии по ее лондонской мастерской. Беседа с Эмин была приурочена к открытию онлайн-выставки галереи White Cube, объединившей картины, над которыми художница работала в последние три месяца. Эти произведения дают своего рода интимный взгляд на жизнь Эмин за закрытыми дверьми и повествуют о том, как положительно сказался на ней карантин, что нашло отражение и в названии выставки — «Я расцветаю в одиночестве».
Трейси Эмин
Художница
Родилась в 1963 году.
Одна из главных фигур движения «Молодые британские художники» (Young British Artists). Прославилась в 1990-е скандальными инсталляциями «Все, с кем я спала» и «Моя кровать». Неубранная кровать художницы была выдвинута на Премию Тернера в 1999 году.
В 2007 году представляла Великобританию на Венецианской биеннале современного искусства.
В 2011 году назначена профессором рисования Королевской академии художеств в Лондоне, став вместе с Фионой Рэй первыми профессорами-женщинами в истории учреждения с момента его основания в 1768 году.
Итогом периода, который художница называет «вероятно, самыми потрясающими месяцами в моей жизни», стала серия небольших картин, выполненных акрилом на холсте, не более 30 см в высоту или в диаметре. Все они изображают уютные уголки ее дома в Восточном Лондоне. Некоторые из комнат пусты, в некоторых виднеются призрачные фигуры, расплывчато написанные преимущественно в голубых тонах; одни фигуры лежат на кроватях, другие вторят склонности Эмин подолгу принимать ванну («В одно из воскресений я провела в ванне целых восемь часов, периодически подливая воду. Это было изумительно»). Вот на картине смутно угадывается силуэт ее недавно умершего кота по кличке Докет, а тут — урна с прахом ее матери. Эмин считает свои свежие полотна началом новой творческой линии. «Эти крошечные картины немного импрессионистичны, немного матиссообразны, но я никогда в жизни не видела ничего похожего на них.
Рабочее место Трейси Эмин. Фото: предоставлено художницей
Во время эпидемии я расшифровала новый для меня код, и это захватывающе», — говорит она.
Выставка также отмечает важный поворотный момент в жизни 57-летней Трейси Эмин, которая вскоре собирается уехать из особняка XVIII века, служившего ей домом на протяжении последних двух десятилетий. Она сохранит базу в Лондоне, но большую часть времени будет проводить между родным Маргитом и домом на юге Франции. «Я хотела написать его, чтобы попрощаться с ним, чтобы отдать должное дому, который защищал меня 20 лет, — объясняет она. — После того как я уеду отсюда, где бы я ни жила, я буду жить с моей работой. Теперь это для меня самое главное. Вся моя жизнь будет искусством, искусство будет для меня всем: моим любовником, моим спасением. Я старею, и это именно то, чего я хочу».
Селфи Трейси Эмин, сделанное во время самоизоляции. Фото: предоставлено художницей
Во время изоляции Эмин не только писала картины, но и изучала, а иногда и переоценивала творчество других художников. «В юности я думала, что Йозеф Бойс более глубокий и шаманский (он тусуется с волками и носит шляпу), а Энди Уорхол — это, скорее, такой поп-тусовщик. Но на самом деле Энди Уорхол был гораздо более серьезным и преданным искусству художником, а Йозеф Бойс — просто чертова поп-звезда. Вот такая мысль пришла мне в голову на днях». А о Луиз Буржуа, с которой незадолго до ее смерти Эмин успела сделать совместный проект, художница говорит следующее: «Чему я научилась у Луиз, так это тому, что ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится. Можешь сделать гигантский черный пенис на всю комнату или крошечные красивые гравюрки с птичками — никто не смеет тебе указывать, что ты должен делать как художник. Луиз была бескомпромиссной, она ни перед чем не останавливалась». Эдвард Мунк, чьи рисунки Эмин недавно экспонировала в Музее Орсе вместе со своими собственными, по ее мнению, если бы был жив, «возможно, снимал бы сейчас очень хорошее кино». Один гонконгский коллекционер в ходе беседы в Zoom спросил художницу, хотела бы она стать исполнительницей главной роли в фильме Мунка. «Нет уж, я была бы его любовницей», — парировала она.
Трейси Эмин. «Поцелуй». 2020. Фото: Tracey Emin / DACS/White Cube
Сейчас, когда карантин постепенно снимают и галереи начинают открываться, Эмин говорит, что ей не хочется, чтобы мир искусства возвращался к «старой нормальности». «Надеюсь, что он не превратится снова в эту безумную карусель, когда все летают по всему миру и никто не смотрит на искусство». По словам Эмин, ее «отстранили от всех художественных ярмарок» и она не летала дальними рейсами и не бывала в США уже больше двух лет. Заметив в числе участников онлайн-конференции основателя White Cube Джея Джоплинга, она прямо заявила: «Художественные ярмарки не идут на пользу моим галеристам, и я не хочу, чтобы они умирали от сердечного приступа из-за того, что им приходится выпрыгивать из самолета каждые десять минут. Пусть лучше приходят навестить меня в мастерской!»
«Это последний этап моей жизни, и я собираюсь использовать его по максимуму, — подчеркнула художница. — Я не облажаюсь, как бывало в прошлом».
White Cube
Трейси Эмин. «Я расцветаю в одиночестве»
До 2 августа
