Татьяна Назаренко. «Любовники в синей спальне». 2013. Фото: собственность автора
Выставка Татьяны Назаренко в Московском музее современного искусства — вторая большая ретроспектива художницы за последние пару лет. Первая, «Диалог со временем», прошла весной 2019-го, тоже в Москве, в Академии художеств. Две большие выставки почти подряд редко случаются даже у юбиляра, а Назаренко исполнилось 75 лет. Однако и неудивительно, вопервых, потому что начиная с 1970-х годов она работает очень много и ей есть что показать, во-вторых, работает так, что может выставляться и в академических залах, и в музее искусства современного. Назаренко — безусловный классик как российского искусства, так и советского. Причем разделение это не только формальное, по названиям страны, но и принципиальное. И новая выставка, где будут показаны картины разных лет, должна продемонстрировать, как со временем меняется художник и в чем остается верным себе.
Татьяна Назаренко стала звездой еще в самом начале своего профессионального пути, в 1970-е. Именно тогда она точно попала в настроения советских интеллектуалов, или интеллигенции, как принято было называть людей думающих, осмысляющих историю страны не по официальным лекалам. По картине «Московский вечер», написанной в 1978 году (в постоянной экспозиции Третьяковской галереи), можно воссоздать эти настроения. Четверо друзей, двое — с гитарами, сидят за столом, на котором лежат дореволюционные письма и журнал. За их спинами нежный московский пейзаж и всплывающий на его фоне женский портрет художника Григория Островского, провинциального самоучки, открытого в начале 1970-х реставратором Савелием Ямщиковым. Островский, предметы из досоветского прошлого, тихое домашнее музицирование, старая Москва — все это было дорого молодым людям с тонкой, как говорится, душевной организацией и все это было тогда в моде у точно таких же трепетных и задумчивых молодых людей.
Татьяна Назаренко. «Московский вечер». 1978. Фото: Третьяковская галерея
В этой картине собраны сюжеты и приемы, которыми Назаренко еще долго будет пользоваться: дружеское застолье, городской пейзаж, коллаж из изображений, силуэтные фигуры. До конца 1980-х она продолжает точно попадать в нерв времени. В выставочных работах на исторические темы, таких как «Казнь народовольцев» и «Декабристы. Восстание Черниговского полка», легко считываются аллюзии к современности, отношениям свободомыслящих людей с враждебной им властью. В групповых портретах Назаренко неизменно подчеркивается единство духовно близких людей, дружеского круга, в котором не пропасть поодиночке. Присутствует и тема карнавала, тоже модная, не по-советски праздничная. Появляется сюжет о личном конфликте художницы с властью, мелкой, чиновничьей: в «Циркачке» героиня в трусах и лифчике (Назаренко часто пишет себя в белье) балансирует над головами несимпатичной толпы, в «Трапезе» ее собственная голова лежит на блюде, вокруг которого сгрудились не люди, а прямо-таки свиные рыла.
Времена менялись, лиризм уходил из картин Назаренко, а гротеск прогрессировал. Перестроечные и постперестроечные общественные настроения были максимально критическими к настоящему, никаких аллюзий и скрытых смыслов — все прямым текстом вплоть до нецензурного. И Назаренко создает много работ почти карикатурных, как показанный на выставке фрагмент инсталляции «Смена вывески», где вечные функционеры со стертыми лицами готовы сменить политические лозунги. Тогда же художница начинает работать в новых жанрах и делает масштабный «Переход» — 80 вырезанных в натуральную величину и правдиво раскрашенных фанерных фигур, изображающих обитателей подземных переходов, где в «лихие 90-е» старухи, молодухи, пропойцы, пройдохи и калеки торговали чем попало.
Татьяна Назаренко. «Вечер у бассейна». 2008. Фото: ММОМА
Для Назаренко переход от холста к фанере, выход из иллюзорного пространства картины в пространство реальное, был шагом очень смелым, даже радикальным. Но актуальным в то время оказалось искусство еще более дерзкое, прямолинейное и жесткое; кроме того, вышли из подполья художники андерграунда. По сравнению с ними Назаренко выглядела конформисткой, официально признанной, традиционно работающей. А на фоне, например, Олега Кулика казалась просто академиком. Им и стала: в 1997 году была избрана членомкорреспондентом Российской академии художеств, в 2001-м — академиком. А до этого получила Государственную премию Российской Федерации за серию картин «Татьянин день». Но в те же, казалось бы, удачные для нее 1990-е изменилось место Назаренко на отечественной художественной сцене. В главные герои, захватившие внимание влиятельных критиков, вышли другие, а она работала так, как считала нужным, стала художником с личными темами, идущим своим путем. Занялась скульптурой, графикой, фотографией, писала картины все более и более жесткие, с буквально плоскими героями, про которых так сразу и не скажешь, милы они автору или ненавистны. Вот в «Вечере у бассейна» 2008 года пьют, закусывают и танцуют сама художница и ее друзья, но ничего идиллического в этой сцене нет, никто за руки, как когда-то, не берется, каждый сам по себе. И если у мужчины и женщины на переднем плане лица хотя и печальные, но все же осмысленные, то об остальных персонажах такого никак не скажешь.
Татьяна Назаренко. «Первый день Нового года». 2007. Фото: ММОМА
Лиричными остаются у Назаренко пейзажи — все той же старой Москвы, они у нее почти не меняются. «Брюсов переулок» 1978 года отличается от «Первого дня нового года» 2009-го разве что цветом, но тот же взгляд сверху на крыши, те же горизонтали на заднем плане. Еще одна серия, серьезная и печальная, посвящена деду художницы, репрессированному и расстрелянному. В картинахколлажах воспроизведены фрагменты его писем, семейные фотографии.
Об отношениях мужчин и женщин Назаренко пишет давно и со временем все откровеннее. То это ироничные картины про вожделение (в «Женской компании» над тремя голыми девушками за стаканами с пивом витает образ молодого человека в костюме, а в «Мужской компании» три одетых мужичка за водочкой грезят о девушках без одежды), то вполне сентиментальные изображения любовников в постели. Все эти картины 2010х годов заменили прежние сюжеты о борьбе с мужским шовинизмом. В «Любовниках в синей спальне» 2013 года позы мужчины и женщины, ласково прикасающихся друг к другу, отдаленно напоминают композицию «Еврейской невесты» Рембрандта. Но живопись великого художника роскошна и абсолютно прекрасна, а у Назаренко письмо упрощено до предела, и в этом она, конечно, современный художник, достаточно умный, чтобы не впадать в самоубийственное подражание.
Татьяна Назаренко. «Письмо из эвакуации». Из серии «Фамильный альбом». 2010. Фото: собственность автора
Многие критики писали о связи творчества Назаренко со старыми мастерами, например с гротескными персонажами Питера Брейгеля. Действительно, и в названиях, и в сюжетах, и в композициях эта связь прослеживается. Но видится она скорее трагической, чем счастливой. Время большой живописи прошло, о чем Назаренко не раз с горечью говорила в интервью. Но, как ни странно, именно ранние ее, живописные, вещи кажутся сегодня наиболее притягательными. Романтические настроения, считываемые аллюзии, сложные композиции и профессиональное умение вновь привлекают публику, приуставшую от простоты прямого высказывания. Но, кто знает, время пройдет, и вновь могут быть востребованы простые решения, гротеск и горькая ирония.
Московский музей современного искусства
Татьяна Назаренко
20 февраля – 5 апреля
