Рембрандт. «Автопортрет» («Рембрандт, рисующий у окна»). 1648. Фото: National Gallery of Art
Какие бы культурные герои из прошлого ни обретали вдруг актуальность в наши дни (а причин тому немало — взять хотя бы феминистские или антиколониальные тенденции), все же остаются и неизменные кумиры. Рембрандт Харменс ван Рейн (1606–1669) среди них фигура отнюдь не последняя. Его жизни и творчеству посвящены горы литературы, однако по-прежнему находятся желающие внести свою лепту. Труды такого рода постепенно распространяются по миру. В частности, книга «Нос Рембрандта», написанная в 2006 году Майклом Тейлором, американским ученым и переводчиком, живущим в Берлине, дошла теперь и до русскоязычной аудитории благодаря издательству «Ад Маргинем».
Тейлор М. Нос Рембрандта / Пер. с англ. Е.Дунаевская. М.: Ад Маргинем Пресс, 2020. 128 с., ил.
Читатель наверняка спросит: почему именно нос? А потому, что, во-первых, глаза уже были — в книге знаменитого английского историка Саймона Шамы «Глаза Рембрандта» (1999). Во-вторых, исследование о том, как этот художник «изображал носы, свой собственный и своих моделей», показалось Тейлору «столь занимательной и в то же время предсказуемой идеей», что он «удивился, почему этого еще никто не сделал». С автором трудно не согласиться: действительно, носы у персонажей Рембрандта часто привлекают к себе внимание и почти непроизвольно запоминаются. Его собственный в первую очередь.
Автопортреты великого лейденца становятся здесь, естественно, лейтмотивом. Тейлор подчеркивает, что уже на самых ранних из них обнаруживается «протеичный художник-актер», исполняющий самому себе заданные роли, и так будет до конца, только роли со временем станут иными. И всякий раз нос оказывается в числе важнейших «актерских инструментов», причем инструментом пластичным и почти капризным, — автор книги берется рассуждать о «своеволии» рембрандтовских носов. Да-да, Тейлор знаком с гоголевским сюжетом и даже цитирует майора Ковалева насчет того, что «без носа человек — черт знает что». И развивает эту мысль: а вот с носом — совсем другое дело. Рембрандт, по его мнению, данный тезис чуть ли не иллюстрирует — со своими гениальными поворотами.
Рембрандт. «Урок анатомии доктора Тульпа». 1632. Фото: Mauritshuis
Своевольничают носы и на чужих портретах, будь то изображения состоятельных заказчиков или персонажей в композициях на библейские либо мифологические сюжеты. Скажем, в «Уроке анатомии доктора Тульпа» Тейлор видит противопоставление носа покойника носам респектабельных вивисекторов, «устремленным вперед, словно готовые к атаке клювы». Не менее зловеща метафора, подобранная автором книги к «Ослеплению Самсона», где филистимляне «сгрудились вокруг Самсона, как гончие, смыкающие кольцо вокруг жертвы; их грубые носы словно принюхиваются к добыче». На портрете Яна Сикса, друга и покровителя, нос «напоминает какое-то оборонительное сооружение, бастион или гласис», тогда как заказной портрет купчихи Хесье Якобс ван Клейбург навевает писателю другую ассоциацию: «Нос у нее длинный, правильный, прямой, как палка от метлы; его крылья слегка обведены розовым, он блестит, как отполированное дерево или металл». Порой возникает ощущение, что знакомство Тейлора с творчеством Гоголя вышло далеко за пределы одной повести.
Перед нами все же не столько исследование, сколько длинное эссе — с поэтичными образами, риторическими оборотами и парадоксальными гипотезами. Автор периодически злоупотребляет экфрасисом — словесными описаниями произведений, однако стиль его заметно отличается от академического, так что скучать не приходится. Если втянуться в предложенную им игру, то и сам не заметишь, как доберешься до финального вывода — удивительного и по-своему закономерного: «Судьба Рембрандта противоположна судьбе майора Ковалева: в некотором смысле он потерял в жизни все, кроме носа».
