Август — сакральный месяц для российской экономики вообще и для рубля в частности. Все основные его неприятности — так уж повелось с конца прошлого века (один дефолт 1998 года чего стоит!) — приходились именно на последний месяц лета. Не стал исключением и 2017 й: рубль снова теряет позиции по отношению к доллару и евро. Переставшая расти в цене нефть рублю больше не помогает, зато против него теперь активно играют антироссийские санкции. Что же будет с нашей нацвалютой дальше? Для ответа на этот вопрос «МК» собрал «круглый стол» с участием ведущих экспертов страны: экс-министра экономики РФ Андрея Нечаева, профессора Высшей школы экономики Игоря Николаева, завотделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН Якова Миркина и инвестиционного аналитика Global FX Сергея Коробкова.
фото: Геннадий Черкасов
— Какие факторы в настоящее время определяют курс рубля и куда они его ведут?
Миркин: Во-первых, рубль — сырьевая валюта, которая зависит от мировых цен на нефть и газ. Она также зависит от курса доллара к евро. И поскольку обе эти переменные крайне волатильны, рубль обречен на сильные колебания. Во-вторых, с середины 1990 х нарастала переоцененность российской национальной валюты. Существует гигантский разрыв между номинальным и реальным курсом рубля. В результате взрывных девальваций, которых в новейшей истории было уже три (в 1998, 2008, 2014 годах), рубль сейчас, можно сказать, догоняет свое естественное состояние. То есть сегодняшняя переоцененность — это потенциал к девальвации. В третьих, на курс оказывает давление состояние российской экономики. Выражаясь медицинским языком, больной встал с постели, ковыляет на костылях, но он по-прежнему слабый. В четвертых, внесла свою лепту биржевая стратегия carry trade, при которой экономические агенты занимают в иностранной валюте с низкой процентной ставкой и инвестируют в активы, выраженные в другой (обычно своей) национальной валюте, приносящие более высокую доходность. В Россию во второй половине прошлого года пришел большой объем спекулятивного капитала, в результате чего нацвалюта укрепилась сверх фундаментально обоснованного уровня. Но когда этот поток иссяк, рубль покатился вниз.
Коробков: Помимо вышеназванных факторов рубль также находится под давлением со стороны санкций США и ЕС, которые постоянно ужесточаются. Американский президент Дональд Трамп недавно подписал новый санкционный план. Согласно ему, если до этого наши компании могли получать кредит на западных рынках на период до 90 дней, то сейчас этот срок сокращен до двух недель. Причем в последнее время рубль слабеет даже на фоне роста цены нефти. То есть политический фактор сейчас преобладает в определении курса рубля. Кроме того, отыграна сделка «ОПЕК+» — договоренности конца прошлого года стран-экспортеров о сокращении добычи «черного золота». Она уже заложена в цену «черного золота». Поэтому осенью мы увидим снижение нефтяных котировок, что дополнительно усилит давление на рубль.
Николаев: В первой половине этого года рубль укреплялся. Частично это было вызвано тем, что немного дорожала нефть на фоне соглашения «ОПЕК+». Но договоренности не оправдали себя в полной мере. Поэтому ни о каких $60 за баррель не стоит и мечтать. $50–55 за «бочку» — нынешний потолок, выше которого цена нефти вряд ли сможет подняться. Предопределяла укрепление рубля также адаптация экономики к шокам. Состояние нашей экономики не улучшилось, но она приспособилась к внешним и внутренним условиям, которые возникли со второй половины 2014 года. Однако сегодня санкции переходят в новую, более жесткую стадию. И теперь нужно приспосабливаться к ним.
Сыграла свою роль в укреплении рубля также жесткая денежно-кредитная политика. Впрочем, она породила другую проблему — carry trade. Спекулянты масштабно присутствуют и работают на нашем рынке. Доля нерезидентов в ОФЗ на 1 июня 2017 года составила 30,7% — это рекорд. Причем в номинальном выражении на них приходится примерно 2 трлн рублей. Никогда ранее такого не было. К примеру, на 1 марта 2015 года их доля составляла 17,9%. Привлекая спекулянтов, конечно, можно укрепить рубль, но если этот искусственный финансовый поток развернется в другую сторону, то мало не покажется.
Нечаев: Наша экономика переживает системный кризис. Но если раньше рубль и нефть шли параллельно друг другу, то сейчас происходит неожиданный разрыв. Добавляют масла в огонь также санкции, которые пока оказывают скорее психологическое давление. Впрочем, если будут введены ограничения на покупку российских государственных ценных бумаг, то это создаст большие проблемы с финансированием дефицита бюджета. Также резко снизится спрос со стороны нерезидентов на эти бумаги: инвесторы не готовы ссориться с американским Минфином и администрацией.
Кроме того, у нас во II квартале 2017 года впервые за последние годы стало отрицательным сальдо текущих операций. Это значит, что первым ко всем внутренним и внешним проблемам российской экономики, как ни странно, адаптировался наш импорт. По всем прогнозам в III квартале сальдо останется отрицательным. Соответственно, вся надежда на движение капитала. Но в свете того, что carry trade перестал быть интересным, на приток спекулятивного капитала больше рассчитывать не приходится. Не стоит возлагать надежды и на приход стратегических инвесторов. Так что рубль обречен на дальнейшее ослабление.
— Есть ли шансы на то, что рубль в ближайшей перспективе укрепится, как мы это видели в первой половине 2017 года, или он обречен исключительно на падение в ближайшей перспективе?
Миркин: Мы могли бы увидеть курс в пределах 50–52 рублей за доллар при условии, что мировые цены на нефть и позиции доллара к евро стабилизировались. Теоретически такое могло бы произойти уже этой осенью, если бы продолжал нарастать carry trade. Но спекулятивный пузырь, наоборот, сдувается. И в этом, как бы мы ни клеймили санкции, проявился их позитивный эффект. Объем средств в рамках carry trade весной превышал $20 млрд. Сейчас этот процесс остановлен. Стратегия carry trade отогнала курс к уровню 56–57 рублей за доллар при фундаментальном уровне 65–66 рублей. Соответственно уровень 70–71 рубль за доллар свидетельствует об умеренном ослаблении нашей нацвалюты, при котором экономика активно стимулируется. Таким образом, рубль может быть более сильным при спекулятивных потоках, но ничего хорошего это нам не сулит. Такое развитие событий неизбежно привело бы нас к очередной девальвации и кризису.
Коробков: Рубль может укрепиться, если санкции будут смягчены. Но подобного развития событий ничто не предвещает. Западные санкции только усиливаются. Как следствие, интерес инвесторов к вложению в российские активы практически на нуле. Чтобы санкции были смягчены, необходим высокий уровень политического мужества, ответственности руководителей США, ЕС, России. Другой момент, который может сыграть на укрепление рубля, — это форс-мажорные обстоятельства в зоне Персидского залива и в Венесуэле, которые поднимут цену «черного золота». Но даже если этот форс-мажор случится, то он останется разовым событием с кратковременным эффектом.
Николаев: Безусловно, если очень постараться, можно было бы довести курс до уровня 50–52 рублей за доллар. Но правительству пора перестать уповать на то, что «ОПЕК+» договорится по сокращению добычи так, что взлетят цены на нефть, а следом и рубль укрепится. Надо различать валюту крепкую и переукрепленную. А в переукрепленном рубле ничего хорошего нет. Порадуемся месяц-другой, а потом произойдет разворот курса. Подобное мы уже наблюдали в первом полугодии. Рубль не был сильным, он был потенциально слабым, но переукрепленным.
Нечаев: Стратегически позиции рубля будут зависеть от трех факторов. Первое — насколько удастся найти альтернативу нефти и газу в качестве базового экспортного товара. Второе — насколько Владимиру Путину удастся найти компромисс с Дональдом Трампом и убавить санкционное давление. Перспектив здесь, прямо скажем, мало. И третье — станет ли Россия инвестиционно привлекательной страной. Курс рубля тут дело даже не десятое, а сто двадцать пятое. Главное — защищенность собственности, независимая судебная система и другие либеральные мантры, в которых меня постоянно упрекают оппоненты, но я не устану их повторять. Без этого рассчитывать на приток инвестиций и, соответственно, на укрепление рубля не стоит.
— Каковы ваши прогнозы по курсу рубля на август и до конца нынешнего года?
Миркин: Сейчас на рубль продолжают влиять такие внешние факторы, как цены на сырье, курс доллара к евро, геополитика. Да и внутри российской экономики также наблюдается волатильность. В частности, не до конца понятно, как поведут себя спекулянты, гоняющие рубль из одной стороны в другую. Базовый прогноз: тренд на ослабление рубля сохранится с колебаниями в пределах 10–15% вокруг привычных значений, но ожидать катастрофы на валютном рынке в любом случае не стоит.
Коробков: Так уж исторически сложилось, что рубль в первой половине года укрепляется, а во второй — слабеет и достигает своих минимальных значений в декабре и начале января. Такая сезонная парадигма будет свойственна рублю и в этом году. Учитывая все неблагоприятные экономические и геополитические факторы, полагаю, что рубль во втором полугодии будет слабеть, и к концу года курс составит 68–70 рублей за доллар.
Николаев: До конца 2017 года мы можем увидеть 67–68 рублей за доллар. Что касается августа, то повторения обвала 1998 года ждать не стоит. Впрочем, доллар может стоить уже в этом месяце 62 рубля.
Нечаев: Я более оптимистичен в прогнозах, чем мои коллеги. Никаких 68–70 рублей за доллар к концу 2017 года не будет. Я буду сильно удивлен, если курс окажется выше 64 рублей. Тем более что это примерно соответствует расчетам бюджета. Именно при таком курсе казна чувствует себя вполне комфортно. А к концу августа курс будет в районе 61,5–62 рублей за доллар.
— В чем россиянам в настоящее время лучше хранить свои сбережения?
Миркин: Все зависит от того, какая семья, каково ее благосостояние, где она живет, какова структура расходов. Могу посоветовать одно: если вы не профессионал, работающий на финансовом рынке, не пытайтесь мелко спекулировать и играть на разнице курсов в условиях высокой волатильности. Главная инвестиция — способность генерировать доход в самого себя, в свою семью. Если вы обладаете длинными активами, такими как имущество, земля, то не спешите их распродавать. Помните: за темными временами неизбежно следуют светлые, в том числе и в экономике.
Коробков: Если речь идет о сумме свободных средств меньше миллиона рублей, то здесь вообще нет смысла рассматривать какие-то финансовые инструменты. Лучше потратить их на первоочередные нужды, потому что, когда слабеет рубль, автоматически растут все цены. Причем подорожание будет больше, чем ослабнет рубль, так как продавцы закладывают в цену маржу. Но если есть накопления и есть желание их нарастить, тогда я бы посоветовал обратить внимание на акции металлургических компаний, на современные технологии, на лидеров хайтека.
Николаев: Как показывают соцопросы, у людей кризис ассоциируется именно с падением нацвалюты. И здесь самая распространенная ошибка среди населения — сломя голову бежать в обменники и спускать последние рубли на покупку долларов и евро. Ведь вполне может произойти техническая коррекция, и в итоге люди оказываются в минусе. Поэтому в условиях, когда реальные доходы падают четвертый год подряд, не надо поддаваться панике. Если у вас имеются рубли, то как минимум у вас будут деньги для стабилизации собственного семейного бюджета, поскольку не только курс растет, но и разница между курсами покупки и продажи. Тот, кто продает валюту, безусловно, пользуется ситуацией во время девальвации, и самое невыгодное решение — покупать валюту именно в такие дни.
Нечаев: Те, кто живет от зарплаты до зарплаты, вообще этой темой не должны заниматься. Если же граждане получают рублевые доходы и им предстоят какие-то запланированные траты в валюте — отдых или лечение за границей, к примеру, то в этом случае ее надо прикупить. Но если вы живете в рублевом мире, то вообще не морочьте себе голову, забудьте о курсах. Другое дело, если вы хотите работать на валютном рынке всерьез и у вас на то есть достаточные накопления — тогда открывайте брокерский счет и покупайте валюту. Но в этом есть смысл, только если вы оперируете суммами минимум в пару десятков тысяч долларов или евро.
